Мои воспоминания и детективы. Рожденный в СССР. Василий РЕМ

властью. Да и не спешили власти посылать запросы по адресам, не выгодно им было это. А мой отец был, как я уже писал грамотный человек. Поскольку он был инвалид, тачки таскать его не заставляли. Он вел учет трудодней и смазывал тачки, чтобы те не скрипели. Пользуясь тем, что он грамотный все шли к нему, и он сам посылал запросы в те адреса, что давали люди. Ответы стали приходить быстро и людей отпускали. Но там трудились и заключенные, у них были самые труднопроходимые места стройки, конвой с винтовками и пулеметами на вышках. Однако они умудрялись передавать отцу записки с просьбой написать жалобу или ходатайство о пересмотре дела, как незаконно осужденные. Многих мой отец тогда вытащил на свободу. Предъявляя в письменном виде их алиби на момент выдуманного властями преступления. Его все заключенные зазывали не иначе как «пахан». Многое он мне рассказывал и про это, и про гражданскую войну, про немецкую оккупацию, про нашу советскую власть. Много из этого я описал в своих рассказах. Вот такие у меня были предки.

      Когда настал мой черед служить, я выбрал пограничные войска, видимо все же гены брали свое, и меня тянуло на границу. Я дослужился до капитана, у моего командования на больше, не хватило терпения, уж больно я был правдолюбцем и вступал в схватку с бюрократической армейской машиной, защищая своих подчиненных от их произвола. Сотни бойцов, прошедших обучения, воспитание и службу у меня в подчинении, все живые и здоровые вернулись домой, и это я всегда считал главной своей заслугой перед народом и Родиной, которую в Беловежской пуще у меня украл Борис Ельцин.

      Сотни бойцов, прошедших обучения, воспитание и службу у меня в подчинении, все живые и здоровые вернулись домой, и это я всегда считал главной своей заслугой перед народом и Родиной, которую в Беловежской пуще у меня украл Борис Ельцин.

      Юность

      Все началось с первого сентября одна тысяча девятьсот семидесятого года, когда мы собрались во дворе ПТУ №3 на линейку, посвященную началу учебного года. Выступил перед нами директор училища Чепур, другие преподаватели, старшие ученики, рабочие с завода и родители. Затем нас развели по группам, и мы пошли на занятия. На перерывах мы выходили во двор, и кто-то бежал за угол здания покурить, кто в соседний магазин за пряниками, а я к девчатам. Понравилась мне одна, такая миниатюрная, рыжая бестия. Ну, такая она была неспокойная, такая подвижная, ну настоящий огонь, как потом, оказалось, звали ее Надежда, фамилия Клочкова. Я познакомился с ней чуть позже, а пока просто наблюдал за ней и любовался ею. С девчонками, я быстро нашел общий язык, рассказывал им анекдоты, читал стихи, литературный кружок в школе сыграл здесь положительную роль. Но, однажды, за чтениями стихов, застала меня, наша, воспитательница. И тут же записала меня в художественную самодеятельность, как чтеца стихов. Так до окончания ПТУ я и читал стихи на всех праздниках и на всех