Но Филофей и Савва, когда писали свои послания, думали не только о верховной власти. Люди своим личным выбором заживо себя похоронившие, целиком обращенные к вечной, лишенной греха и страданий жизни, пусть их адресатом и были светские владыки, создали учение по сути, как и раннее христианство, вполне антигосударственное. В итоге услышано было все, не пропали ни их слова, ни настроения.
Корень и той, и той русской революции – в разных, друг другу бесконечно враждебных толкованиях учения Филофея. Впоследствии они на века разделили русский народ. Власть и те, кто за ней пошел, а таких безусловно было большинство, легко добавила к этой доктрине комментарий, сводящийся к мысли, что, по-видимому, Христос не придет на землю и не спасет погрязший в грехах человеческий род раньше, чем весь мир не сделается Святой землей, то есть не подпадет под высокую руку Московских князей (позже царей, еще позже императоров). Их противники прочитали другое. В посланиях монахов они поняли главное – мы живем при конце последних времен и ждать осталось недолго. Они не сомневались, что, чтобы достойно подготовиться к приходу Спасителя, надо уже сейчас немедля уничтожить то царство зла, которое их окружает, и на его месте, взявшись всем «миром», выстроить царство добра и справедливости. Они ждали прихода Христа с напряжением, которое вряд ли с чем бы то ни было можно сравнить.
Каждая из трактовок породила множество следствий, определивших, выстроивших не только отечественную историю, но и судьбы наши и наших предков. Некоторые выводы, во всяком случае, сейчас, на расстоянии кажутся и очевидными и предсказуемыми; другие были, возможно, столь же неизбежны, но сформулированные, напечатанные на бумаге, выглядят парадоксальными. Начнем с верховной власти и той части народа, которая ее поддерживала. Многие иностранцы отмечали,