Понемногу прибавили шагу. Проводник впереди, за ним старик, по бокам повозки Андрес и Герти, а я остался позади со старшими сестрами.
Прежде мне никогда не приходило в голову обращать внимание на мулов, и теперь, вспомнив свою заводную игрушку, не удержался сказать о курьезном сходстве. Сестры посмотрели с интересом, ожидая продолжения.
– Что-то в нем и забавное и отталкивающее. Словно механизм. Неужели к такому существу можно привязаться?
Юджина улыбнулась и закивала, как будто услышала подтверждение своим мыслям, но ответила вразрез жесту.
– Можно-можно. Двоих точно знаю. Наш Санди – Александр, парнишка-работник, ваш тезка – он своего прямо обожает.
Надо же, тезка. Досадно узнать.
– А кто же второй?
– Второй – я сама. Мул отличное животное. Одни сплошные достоинства, лучше не бывает.
– Как, лучше лошади? – Пришлось поддерживать разговор, если уж сам его начал.
– В работе – конечно. Лошадь – она нежная, капризная. Заболеет, надорвется. А выносливее мула вообще никого нет, и болезни к нему не пристают. Не болеет и все, как будто с другой планеты. Мул хозяина всегда прокормит, а хозяину прокормить его – и заботы мало.
Во мне нарастал внутренний смех и складывались строчки письма к дяде: «Мог ли ты вообразить, что мне придется с серьезным видом обсуждать хозяйственную выгоду мулов? Представь себе, как я рассудительно возражаю, хмуря умный лоб: – Но лошадь гораздо резвее. Как же вы забываете об этом?»
– Да нет, помню. Где нужна высокая скорость на короткое время, там, конечно, лошадь. Но с грузом лошадь выбьется из сил, а мул идет себе и горя ему мало. Хотя лошадь красивее, уж это так.
«Знаешь, премудрый дядюшка, в этот момент я все понял: тайную зависть некрасивой и трудолюбивой старшей сестры к нежным и капризным красавицам-младшим…». Я взглянул на своих спутниц, и мысленное письмо скомкалось. Конечно, очень приятно писать и думать «я все понял», но видно было, что нет, не угадал. Слишком свободно, уверенно и одинаково они держались. К одной подозрение в зависти даже не подкрадывалось, а в победительной красоте другой вовсе не было капризной хрупкости.
– А что говорят – упрямый, как мул, – так это выдумки. Послушный и безотказный. Почему же мулов не любят?
– Так вот оно что! Вы говорите о несправедливостях любви, а не о мулах?
Сестры поулыбались, показывая, что оценили шутку, но вернулись к прежнему. Почему-то они думали, что меня сильно занимают хозяйственные перспективы приграничья. Муловодство – дело нужное и доходное. Золота, серебра и каменного масла здесь нет. Может быть, и к счастью, как вы думаете? Аграрные возможности богатейшие. Садоводство и виноградарство здесь и раньше было, до событий. Тогда разводили…
Не первый раз я замечал, что местные жители называют резню и оккупацию «событиями», странным образом повторяя давнюю официальную формулу: «К событиям на границе».
– …