В таком «редактировании» Радзивилловской летописи подозревают небезызвестного Августа Шлёцера, приехавшего в Россию в 1761 г. в качестве домашнего учителя детей немца-историка Миллера, а уже через четыре года он – профессор русской истории при Академии наук, первым занявшийся изучением Радзивилловского списка.
Состояние других списков русских летописей, подробно описанное в упомянутой работе А. К. Гуца, также оставляет желать лучшего.
Характерно отношение православной церкви к летописям. Когда в 1735 г. Академия наук приняла решение публиковать летописи, это вызвало сильнейшее беспокойство в Синоде: «…В Академии затевают историю печатать… отчего в народе может произойти не без соблазна», поскольку в летописях «не малое число лжей, басней», а поэтому «таковых историй печатать не должно». (Цитата по книге С. Валянского и Д. Калюжного «Другая история Руси». )
Принято считать, что «Повесть» закончена «мудрым» летописцем Нестором в 1106г. По мнению современных исследователей Нестор «творил» свою историю в ХVI или в ХVII веке. Например, Нестор, повествуя о приезде к Владимиру в 986г. представителей разных религий, упоминает «немцев из Рима». Слово «немец» для обозначения любого западноевропейца вошло в обиход в ХVI веке, а во времена Владимира их называли «фрязы» или «латины».
Нестор, якобы закончивший свою летопись 1106 годом, ни словом не упомянул, что крестоносцы взяли в 1099 г. Иерусалим, освободив гроб Иисуса Христа. А это было событие вселенского масштаба, о котором Нестор не мог не знать, если он писал в начале ХII в.
Справедливости ради стоит сказать, что летопись Нестора сделалась катехизисом отечественной истории и неприкасаемой «священной коровой» сравнительно недавно. Старые историки, имевшие в своем распоряжении безвозвратно утраченные хроники, были куда как свободнее в истолкованиях первоначальных дней земли русской.
Серьезные ученые Мауро Орбини, А. И. Лызлов и др., располагавшие большим количеством древних русских, польских и литовских летописей и западно-европейских хроник, ни словом не упоминают о «великом» Несторе, который творил в ХII веке, и о котором они не могли бы не знать в ХVI-ХVII веках. Это еще одно доказательство, что он «творил» позже их. Татищев был невероятно удивлен, что митрополиту Киевскому Петру Могиле, жившему в XVI веке, известному знатоку и собирателю древностей, «Несторова летопись незнаема была». Поскольку правленная история сочинялась позже, историки той поры ничего не знали и о татаро-монгольском иго на Руси.
Первым в России изучением «Повести» занялся ученый немец Август Людвиг Шлёцер (1735—1809), историк и филолог, пребывавший на русской службе в 1761—1767гг. Он так писал о деятельности историка и государственного деятеля (в то