Тогда стали возникать первые размолвки. Уорвик был вне себя, когда узнал, что Эдуард провалил так тщательно подготовленный им брачный союз между сестрой Йорков Маргаритой и французским монархом Людовиком XI, выдав Маргариту за герцога Карла Бургундского, непримиримого врага Валуа. Это выставило Уорвика неспособным вершить внешнеполитические дела, однако тогда он смирился. Ведь открытый разрыв с Эдуардом не входил в его планы, ибо повлек бы расторжение помолвки с подраставшей Анной. Но в отместку Уорвик позволил разгореться нескольким мятежам на Севере Англии, и, когда сторонники Ланкастеров начали открытые военные действия, обеспокоенному Эдуарду не оставалось ничего другого, как молить о помощи того же Уорвика.
Для беспокойства причин было более чем достаточно. Король Генрих Ланкастер томился в Тауэре, но мятежной Маргарите Анжуйской удалось скрыться. Вместе с сыном Эдуардом Уэльским она нашла убежище при дворе своего родственника Людовика Французского. И под ее крыло стали стекаться приверженцы Алой Розы. Тень войны вновь стала сгущаться над Англией.
Король Эдуард понимал, что единственным человеком, способным подавить мятеж и предотвратить кровопролитие, остается граф Уорвик. И, когда опасность превратилась в реальность, вновь обратился к помощи Делателя Королей. А тот, словно опытный всадник, натягивал поводья, укрощая вражескую смуту и ставя на место короля. Но это продолжалось до тех пор, пока очередная своевольная выходка Эдуарда вновь не нарушала равновесия.
Сейчас Уорвик понимал, что это была еще одна ошибка: так жестко давить на короля было неразумно. Делатель Королей видел, что их отношения с Эдуардом ухудшались, Эдуард искал новых сторонников. И становился все популярнее. Рано или поздно между ними должен был произойти окончательный разрыв.
Но тут произошло непредвиденное.
При дворе появилась скромная просительница, молодая вдова из Уэльса, некая Элизабет Грэй, в девичестве Вудвиль. Все ее многочисленные родственники были приверженцами Ланкастеров, поэтому казалось, что леди Грэй не на что рассчитывать… не будь она так дивно хороша собой.
Уорвик поначалу с легким любопытством наблюдал за тем, как увивается вокруг Элизабет Грэй венценосный жених его дочери. Эдуард был вновь окрылен любовью, а значит, ему было не до государственных дел. К тому же ухаживания потребовали от короля немало заметных усилий: леди Грэй оказалась на редкость неуступчивой.
Эдуард умолял, задаривал, угрожал – все было тщетно. Дама не сдавалась. Сам Уорвик был свидетелем случая, когда Эдуард, желая добиться своего, приставил к горлу прекрасной Элизабет кинжал. Видимо, обходительный Нэд[1] Йорк совсем отчаялся, если решился на подобный шаг.
Упорные ухаживания короля стали предметом насмешек двора – по всем углам шептались о том, что на самом деле Элизабет Грэй по уши влюблена в другого – некоего