Их отцы – создания разных сущностей, но одной веры, подопечные одного высшего и прозванные здесь ангелами. Правда, если верить Горице, к христианству эти ангелы отношения имеют мало. Нефилимы, несмотря на различные сущности отцов, всегда рождались с одинаковой силой. Как именно создания умудрялись зачать детей в паре с человеком, учитывая, что это невозможно, мне пока не рассказывают. Хотя догадаться несложно. Тут всегда и на все простой ответ: очередной всесильный и безумный экспериментатор…
Маруся сосредоточенно рассматривала пальцы рук и изредка принималась покручивать тонкое бронзовое колечко. Это люди золото да серебро носят, а в миру ценится «первая бронза», та самая, которую когда-то в Иномирье занесли переселенцы. Большая часть изделий того времени хранится в земельных музеях и порой встречается в музеях Иномирья, малая же часть сосредоточена в частных руках и в качестве семейных реликвий передается от поколения к поколению. Украшение на пальце Руси не имело отношения к ее семье и досталось ей не от матери или бабушки, хотя последняя и сыграла в сем процессе немаловажную роль. Колечко подарил змий Вукола, большой любитель вина, мудрости, поэзии и бабули. Любила ли его сама бабуля или нет, Маруся не знала, но вслед за Береславой в годы отрочества звала пламядышащего не иначе как Куля или дед Куля, на что змий не гневался.
Один из присутствующих поерзал в кресле – это единственное, что прервало неестественную тишину, царящую в кабинете Ярослава. Руся исподлобья оглядела так называемых экспертов и вновь уткнулась в свое колечко. Есть в ее новой профессии моменты, от которых откровенно не по себе. Примером могло послужить происходящее. К чему было тащить ее сюда? Куда как логичнее было бы изучить материалы ее личного дела, уж затем вызывать на беседу. А так… Что за особая мода?
– Читали ли вы отчет вашего руководителя?
– Нет. – Маруся подняла голову и прямо взглянула на говорящего. Первый вопрос за десять минут, что она тут провела.
– Он характеризует вас положительно. Его рекомендации связаны со специфическими фобиями. Вам предписывается систематическая десенсебилизация[2].
– Хорошо.
Больше вопросов не последовало.
– Вы свободны. – Ярослав эту фразу произнес с едва уловимой улыбкой победителя.
Маруся поднялась, вежливо кивнула собравшимся и, горделиво расправив плечи, удалилась. За дверьми маячила Женя.
– Ну?
– А змий задери! Я вообще не поняла, зачем туда ходила, – прошептала Козлова.
– Это значит взяли. Поздравляю, – по слогам точно так же шепотом провозгласила Женя и потянула ведьму к столу. – За это надо выпить. У меня есть кофе.
– Куда взяли? – не поняла Руся. – Две недели прошло только.
– А ты не видела того мелкого с кожаным браслетом на полруки?
– Цверга?
– Его.
– И?
– Это сторонний. – Женя протянула Марусе блюдце с чашечкой. – По твою душу. Только Ярослав – не Ярослав, ежели он подчиненных просто так отдаст.
Руся удивленно уставилась на свое отражение в кофе.
– В каком смысле «сторонний»?
– Военный. Вообще у тебя самые неоднозначные показатели среди всех вживленных, так что ты бы заинтересовала «оборонщиков» в последнюю очередь, кабы не одно «но». Выяснилось, что внутри твоей головы произошло нечто темное и непонятное.
– В моей голове в принципе все темное и непонятное, – не удержалась от философского комментария Маруся.
– Не важно, – отмахнулась Женя. – Важно, что воссоздать инцидент с куполом у них не вышло. Они и своих штатных подключали, и троих свободных. По нулям. Ты оказалась единственной и неповторимой.
– Логично. Как землю спасти или жизни чьи-то – это все вокруг. Как в нелепость какую вляпаться – это я, единственная и неповторимая.
Женя указала Русе на стул рядом со своим рабочим местом и прислушалась к происходящему в кабинете начальства. Там явно шла оживленная дискуссия.
– А правильных вопросов ты не задаешь. Надо было спросить, почему они тебя не забрали и не обратились лично.
Козлова едва не поперхнулась.
– А что, так могут?
– Еще как могут и делают. В договоре свободных магов есть три взаимосвязанных пункта, по которым вы обязаны в случае обоснованной необходимости, так сказать, отдать долг социуму. Неужто, думаешь, остальных троих подкупили подопытными поработать?
– Я не знала.
– Тебя спас контракт с Интерполом. А постоянный обезопасит полностью. Так что у Цверга руки связаны. С этого момента эксперимент закончился. Ты в штате. И ты, кстати, всего этого не знаешь, и я не знаю. Мы пьем кофе и болтаем о туфлях.
– Хорошие туфли. Ценные.
– Тоже так думаю. Ярослав велел тебя задержать для личной беседы, так что ты