– Марат Рафаилович, извините, что беспокою. – Плешкунов приветствовал армейского офицера как старого друга.
– Здравия желаю, товарищ генерал, – бодро ответил комбриг, – вам не надо извиняться. Если вы звоните, значит, по делу.
– Да, по делу. И все по тому же. Вы ведь выезжали тогда, после гибели журналистов, с военными дознавателями к месту тайника.
– Да, я их сопровождал.
– Скажите, в этой поездке не было ничего странного? Меня интересует в первую очередь поведение Каретникова.
– Да как вам сказать, – небольшая пауза, – он руководителя следственной группы очень просил поехать к месту тайника. Мотивировал это тем, что боится за сохранность большой суммы денег.
– А эта ваша поездка к месту тайника была после того, как он выявлял демаскирующие признаки гарнизона? Помните, вы мне рассказывали?
– Да, действительно. Он выезжал один из гарнизона в ночь перед поездкой всей группы к тайнику.
– Та-ак, уже теплее.
– И еще, товарищ генерал. Он подъехал к месту тайника очень уверенно. Даже не смотрел на схему расположения тайника. Такое впечатление, что он хорошо знал это место.
– Ага-а, – задумчиво протянул Плешкунов, – спасибо, Марат Рафаилович.
– Да не за что. Скажите, Иконникова действительно посадили в тюрьму?
– Не в тюрьму, а в СИЗО. Ведется следствие.
– Ерунда какая-то!
– К сожалению, это не ерунда. Ладно, еще раз спасибо.
– Честь имею.
А вот кто-то ее не имеет, подумал Плешкунов, кладя трубку на аппарат. Некоторое время он напряженно размышлял, затем вслух произнес: «Нет, надо докладывать наверх. Ведь человека могут ни за что упрятать на несколько лет». Поднял трубку телефонного аппарата без наборного диска:
– Товарищ генерал-полковник, разрешите на прием?
– По какому вопросу? – Голос начальника разведуправления раздался рокочущим баритоном.
– По Иконникову.
– Тебе бы надо в адвокаты, Ростислав Аверьянович, – усмехнулся начальник, – если недолго, заходи прямо сейчас.
– Слушаюсь.
В кабинете начальника разведуправления сидел подполковник Дорофеев. Плешкунов поздоровался с ним за руку.
– Не помешает? – шеф кивнул на Дорофеева.
– Нет, ему тоже надо знать некоторые детали. – Плешкунов положил на стол личное дело Иконникова. – Товарищ генерал-полковник, в деле Иконникова много странностей и нестыковок, – начал Плешкунов, – во‑первых, это наш сотрудник, и при чем здесь ФСБ? Нарушается принцип подследственности.
– У нас нет своего следствия.
– Но тогда логичней было бы это дело взять себе военным следователям.
– Логичней, –