…Всю обратную дорогу на такси молчали, как чужие. Но потом, при подъезде к Дуянам, разговорились. Романтик вновь воспылал нежной любовью к избраннице. Дойдя до дома леди, молодые долго стояли, прижавшись, друг к другу, несмотря на мороз. Слова взаимного извинения, лились из уст простивших друг друга влюбленных…
…Пламя погребального костра освещало испуганное лицо девочки. Несмотря на жаркий огонь, она все еще дрожала. На вопросы мореходов сирое дитя не отвечало. Настолько, видимо, ужасным было подземное заточение, что ноги ее не держали; бедняжка прислонилась к рядом стоящему дереву спиной. Головка пленницы становилась все тяжелее и тяжелее. Разморенная теплом принцесса, наконец, присела у дерева, голова склонилась на хрупкое плечико. Рыжие спутанные волосы спрятали закрывающиеся робкие невинные глаза. И девочка уснула, будто маленький измученный котенок, сжимая тело в клубок на земле. Карл и прочие мужчины не могли без жалости смотреть на несчастную и док накрыл нежное создание серым плащом, скинутым с себя.
Члены команды не имели представления, кто лежит перед ними, за исключением старого Нолта, раненного командора, который имел честь и случай раньше лицезреть юную девицу царских кровей. В замке правителя Аргонии, кананга, проходил торжественный прием выдающихся подданных. В их числе находился и капитан, удостоенный за заслуги пред страною орденом Священного Дракона. Это была одна из высших наград островного государства, которую Номиэль гоя Рингстон лично надевал на грудь весьма отличившимся. И вот именно в резиденции правителя, в Тронном зале, известный негоциант и увидел тогда впервые 13-летнюю наследницу престола. И поразился ее прелестной, свежей красоте, которую – при всем желании – никто бы не смог никогда позабыть.
Нолт срывающимся шепотом сообщил сподвижникам о высокородной «гостье». Но лекарь и помощник не поверили бывалому боссу, посчитав, что у него от болей и страданий слегка помутилось в голове. Что же касается Эдгара, то тот и далее хранил свое упорное молчание. Переживая, очевидно горько, смерть лучшего товарища и страшное лишение от удара сабли, кисти собственной руки.
…Уже начало светать, когда Стейт разбудил Кирену со словами: «Проснись, дитя! Пора двигаться вперед!». Врач дал попить принцессе горькую настойку из сухих, бодрящих трав. А до этого, он еще раз обработал раны пациентов, сына и отца, мазью из колигуса и геденского масла. Больным стало в течение ночи намного легче, благодаря целебному вмешательству опытного дока и радеющего знахаря.
Вместе с тем, переход к Зайнакану пешком представлялся, все равно, для обоих практически невозможным. Но на счастье усталой ватаги, рядом с лагерем паслась пара лошадей, принадлежавших группе убитых разбойников. Вероятно, выкрав дочерь кананга – банда прискакала в лес на быстрых копытных, которые во время стычки, испугавшись, порвав поводья, разбежались. Однако