– Да ладно тебе, – отмахнулся Жуков. – Ну, прилип диск и прилип…
– Значит, так, – сказал Марк. – Я ничего не видел и не слышал. Давай показывай барахло, я «вэн» подогнал, грузимся, и я тебя больше не знаю, усек?
– Да чего ты тут драму с трагедией… – начал Жуков, но Марк категорическим жестом рубанул перед собой воздух, сказав:
– Слышь, ты, высокомолекулярное соединение… Ты себе закажи плиту надгробную с эпитафией: «Он был оптимистом». Если нас теперь и пронесет, то только чудом. Ты попал, и сам это знаешь. Другое дело – может, не понимаешь до конца… Но конец будет. И принцип: а Хилари нам Клинтон! – тут не пройдет. Хочешь совет? Хотя советчик я не лучший, ибо мое чувство юмора сильнее чувства жалости.
– Ну…
– Ни о чем не спрашиваю, потому что ни о чем знать не хочу, но лично я теперь заинтересован в одном: чтобы ты грамотно «сделал ноги». В Штатах тебя вычислят в три приема. А может, и в один… Линяй в Рашку. И затеряйся в ее глубинах.
– Ну а с дисками чего делать? – растерянно спросил Жуков.
– Ха… Так он не один? Ты их побереги, – рассудительно промолвил Марк. – Они тебе еще очень даже пригодятся. В обмен на легкую смерть.
МАРК
Ни Жуков, ни Виктор, да и вообще никто в среде эмиграции, где вращался Марк, даже представить себе не мог, кем воистину является этот прожженный мошенник, живущий исключительно криминальным промыслом. Не было представления о прошлом Марка и у властей США, ибо легализовался он в стране через законный брак, выехав в Америку по гостевой визе в конце восьмидесятых годов.
В России Марк трудился опером в убойном отделе Ростовского УВД. Сыщиком был толковым, рисковым и хватким. Однако поощрениями и почестями начальство его не отмечало: Марк был неуправляем, дерзок, критичен по отношению к руководству, открыто презирал прокуратуру и – совершенно аполитичен. И если бы не блестящие результаты в оперативной работе, бесстрашие и способность сутками пахать без роздыха, долго бы он в милиции не задержался. Кроме того, пару раз Марку довелось выступить в качестве исполнителя высшей меры наказания, и начальник УВД, посвященный в этот секретный факт его трудовой деятельности, поневоле относился к палачу с некоторым снисхождением: ведь что ни говори, а взять на себя смертный грех по служебной необходимости – заслуга немалая.
Тем не менее неоднократно и успешно внедряясь в среду криминала, Марк очень быстро пришел к истине, что жизнь честного милиционера в этой стране невозможна по определению, как невозможно бороться с преступностью, опираясь исключительно на силу закона. Подбросы оружия и наркотиков, тайные обыски, несанкционированное прослушивание телефонов – все эти недобросовестные с точки зрения классической