Я говорил моим слушателям: не надо отчаиваться, не надо смотреть на сегодняшние недочеты, как на что-то незыблемое и порочащее нас, не надо отчаиваться, надо верить, ждать. И все, кто верил и ждал в эти десятилетия, они дождались Крыма. И Крым, как светоносное чудо, явился нам как награда.
Я завершил свое выступление и стал слушать вопросы. Вопросы открытые, резкие, иногда едкие, иногда наивные, иногда верящие, иногда исполненные ожидания и надежды на ответ, на глубокий и осмысленный ответ. Все эти вопросы исходили из молодой среды, очень свежей, очень искренней, которая являет собой прообраз нашей будущей элиты, наших законодателей, законодателей наших дум. Ибо кто эта элита, какая она сложится? Воспримет ли она от нынешней элиты ее недостатки, ее слабости, станет ли они подчинять свое будущее одним карьерным соображениям, использует ли она свою будущую власть для того, чтобы утвердиться над другими. А если у родины возникнут трудные времена, если наступит трудный, мучительный период сохранят ли они верность стране, не изменят ли ей?
Элита, думал я, элита – это та часть народа, которая берет на себя бремя формулировать для народа его исторический путь, его смыслы, его дерзания. Это элита способна в период великих перемен, в период великого напряжения возглавить народ в эти перемены, а в период трагедий народных пойти вместе со своим народом на бой, на муку, на жертву. Мне казалось, что эти люди будут такой элитой. Кем они будут? Я всматривался в их лица. Да, среди них есть те, кто станут лидерами партий, кто станут крупными политиками. Те, кто возглавит, может быть, крупные корпорации, среди них будут новые политические проектанты, новые известные политологи. И, наверное, среди этих людей, уже теперь здесь, в этом зале, есть тот, кто когда-нибудь станет лидером нашего государства. Так или иначе, это лучшие люди, кого собрала сегодня Россия на берега этих студеных рек.
Не я давал им урок, а они мне преподали урок. И я уезжал оттуда, исполненный веры, надежды и благодарности им за этот чудесный час нашего общения.
Не так давно на телевизионном ток-шоу один незадачливый поляк, пытаясь уязвить русское сознание, сказал, что у нас, русских, нет ничего, кроме Победы, что мы лишены и прошлого, и будущего, и Победа является для нас последним пристанищем.
А что, если бы христианину сказали, что у него, христианина, нет ничего, кроме Христа? Как бы он воспринял это заявление? Да ему и не нужно ничего, кроме Христа: ни богатства, ни славы, ни земель, ни времени, ни пространства. Христос для него – всё. Как жаль, что у этого поляка в его личной судьбе и в судьбе его народа не было Победы. Если бы у них был хоть один лепесток громадного цветка русской Победы, иначе сложилась бы их история, их судьба, и, быть может, в конце концов, у них появилось бы государство.
Победа – это сгусток огромных энергий. Если этот сгусток распечатывать и раскрывать, извлекая из него его