Для научных работников штабом формулировались исследовательские темы, среди которых: советское законодательство; национальный вопрос и национальная политика в СССР; общественная жизнь и роль профсоюзов; женский вопрос; положение с основными свободами; социальное положение рабочих, крестьян, интеллигенции; подготовка специалистов, наука и техника (по отраслям); психология народов СССР и изменения в ней за последние четверть века; библиография «советских идей», развитие марксистско-ленинской идеологии и др.
Оккупанты ставили жесткие условия «научного сотрудничества»: строгое документирование и опора на первоисточники, точность и правдивость изложения, неукоснительное соблюдение сроков работ, согласование результатов с немецкими специалистами из штаба. В историческую секцию вошли известные историки Александр Оглоблин (в довоенные годы – негласный помощник НКВД «Крымский»), агент НКВД с конца 1920-х гг., главный редактор газеты «Нове українське слово» Константин Штепа (в то время – профессора Киевского университета). Тему «Психология украинского, русского и белорусского народов» вели проректор университета А. Грузинский, заведующий отделом культуры и просвещения городской управы филолог Е. Марковский и др. Упор на исследование необходимых при ведении психологической войны проблем истории, психологии, повседневности и быта преобладал и в тематике штаба Розенберга в Харькове[109].
О взглядах и психологии гуманитариев-коллаборационистов красноречиво свидетельствуют материалы оперативной разработки (с конца 1920-х гг. и после войны) профессора Евгения Марковского, заведовавшего в период оккупации Киева гимназией № 10 и упомянутым отделом культуры. Агенты из числа гуманитарной интеллигенции «Игоренко», «Смирнов», «Луиза», «Том», «Сидоров», «Днепровский», «Овсянников» и др. достаточно подробно осветили взгляды известного филолога[110]. Так, в период оккупации на заседании Института педагогики (УНДИП) Евгений Михайлович подверг критике проекты учебных программ для начальных и средних школ по украинскому языку Петра Приходько в силу их «недостаточной националистичности». Марковский требовал «воскрешения тех архаизмов, которых уже нет в живой речи», приспособления преподавания украинского к «условиям немецкого оккупационного режима», максимального дистанцирования от русского языка. Говорящие на русском «вызывали у него возмущение». Он же разработал ряд учебных пособий для «новой украинской школы» при оккупантах, «тесно сотрудничая с немцами, бесконечно оббивая пороги генерал-комиссариата и штаба Розенберга».
Возглавив отдел культуры, в кадровой политике отдавал предпочтение выходцам из Галиции, «вел резко националистическую линию в подборе кадров