Компанию выпустили минут через пятнадцать. Каждому из подвыпившей тройки раздали по протоколу об административном правонарушении, заставив расписаться в нескольких местах. Потом высокий, Саша, предложил им удалиться:
– Извиняйте, если что не так. Есть жалобы или предложения?
У Дмитриевского было одно интересное свойство. Когда он выпивал (причем именно водку с пивом, неважно, в каких пропорциях), у него всегда рождались четверостишья, причем первые две строчки – одни и те же, а вот две завершающих менялись в зависимости от ситуации и собеседников. Поэтому вместо жалоб и предложений у него вырвалось:
– Из избы торчит труба. Век торчит. А может, два. Из трубы идет дымок. Помолился бы, Санек…
Саша покосился на него и сказал тихо, чтобы никто более не расслышал:
– Я молюсь, мажорик… Беспрестанно молюсь. Но молитва мертва без действия… Все. На выход.
На прощанье Серега показал Денису, как прийти к библиотеке, где, возможно, находился второй бездомный, который мог привести Дмитриевского к его цели. Пояснил:
– Мы не пойдем с тобой. А то так домой-то и не доедем. А надо… Чего ты там такое про Санька залепил? А еще можешь?
– Не вопрос, – улыбнулся Денис. – Из избы торчит труба. Век торчит. А может, два. На душе моей тревога: не бухал бы ты, Серега…
Серега протянул ему руку и снова направился вниз, в метро. Пошел за ним и его коллега. Денис же поплелся к библиотеке. И действительно, чуть левее входа, метрах в пятнадцати, на аккуратно расстеленной картонке примостился мужчина. Род занятий наложил отпечаток на его внешний вид, поэтому возраст можно было определить лишь примерно, где-то от сорока до семидесяти. Мужчина сидел, прислонившись к стене дома, и читал книгу, видимо, подсунутую в библиотеке. Рядышком стояла литровая пластиковая бутылка, наполовину заполненная какой-то желтой жидкостью.
– Отвлеку? – спросил Дмитриевский. Мужчина поднял на него воспаленные, красные глаза:
– Уже отвлек.
Денис разглядел название книги: «Молот судьбы». Улыбнулся и вкратце объяснил собеседнику ситуацию. Тот нисколько не удивился:
– Понимаю, о чем ты. Мариша. Был у нее. Разрешила помыться.
– Да ладно – Мариша? – не поверил Денис. – Марианна вроде…
– На русский манер. Какая там, на фиг, Марианна? Мариша.
– Проводи, а? Будь другом… А я тебе гардероб обновлю…
– Ты мне лучше бар и библиотеку обнови. А то что пью, что читаю – … какую-то.
Дмитриевский надолго задумался. Затем встрепенулся:
– Прошу прощения, а как я могу к тебе обращаться?
– Как хочешь, а зовут меня Василий Василич.
– Василий Васильевич, давай так: ты проводишь меня до квартиры. Если Мариша дома – тут же выделяю тебе финансирование. И на бар, и на библиотеку. Идет?
– Пару сотен вложи авансом, чтобы легче передвигалось…
Денис, поковырявшись в кошельке, вытащил необходимую сумму и, отдав ее Василию, отошел в сторонку, стараясь