Я поднял руку, сигнализируя, что все нормально. Двое ППСников и местный опер проворной змейкой метнулись к Сурику. Тот сам протянул им руки, надеясь, что с ним не поступят жестко. Напрасно. Сурика повалили мордой в землю, заломили руки, щелкнули наручниками. Грубые быстрые руки пошарили по карманам, после чего вздернули Сурика вверх и поволокли к «воронку».
Только тут я выдохнул.
Один из местных оперов подбежал ко мне. Его физиономия была перекошена от злости.
– Капитан! Я конечно не знаю, как у вас в убойном принято, но твою мать! – опер замахал в сторону Сурика, – Он всего два часа назад порешил ее! Нанес ей двенадцать, мать его за ногу, ножевых ранений! Это опасный рецидивист, и…!
– Да все уже, – отмахнулся я скорее для самого себя, чем для опера с земли, – Все под контролем, расслабься. Мы его взяли.
Я скользнул взглядом по полицейским машинам, и вдруг в голове что-то щелкнуло. Знакомое лицо? Я снова, теперь медленнее, осмотрел экипажи ППС. Так и есть. Позади них собралась небольшая, человек 15, толпа зевак. А среди них – Паяльник собственной персоной. Мы встретились глазами, и в ту же секунду Паяльник отворачивается и поспешно исчезает в темноте.
– Ты как?
Мельник. Я кивнул ему – мол, все хорошо – и наконец вытащил правую руку из кармана. От напряжения пальцы почти окоченели, а ладонь взмокла. У меня в руке был табельный ствол. Понимая, что все позади и что, слава богу, все-таки обошлось без стрельбы, я поставил пистолет на предохранитель. Расстегнул куртку – под ней был кевларовый бронежилет, который я забрал у одного из патрульных перед тем, как входить в пивную, где, по оперативной информации, полученной по горячим следам, засел особо опасный убийца-рецидивист по кличке Сурик – и спрятал ствол в кобуру.
Часть 1
1
Блеклые казенные стены. Привинченный к полу тяжеленный стол. Два обшарпанных и повидавших все на своем веку, но все еще крепких металлических стула. Окно с решетками. За окном темнота.
– Двадцать лет… Двадцать лет на зонах, начальник. Ты знаешь, что это вообще такое?
Это был Сурик. Хоть ночь уже удалась и мокруху мы раскрыли по горячим следам, но ее надо еще и закрепить. То есть, в данном случае, получить от подозреваемого признательные показания. Чем я сейчас и занимался. Я сидел напротив Сурика с кружкой крепчайшего – две ложки с горкой – кофе, просматривал его чистосердечное и, пытаясь собрать глаза в кучу, боролся с усталостью и накатывающей сонливостью.
– Я когда начинал свои университеты, все по понятиям еще было, – продолжал философствовать Сурик, – На зонах все только на авторитетных ворах и держалось. Я на них равнялся. И имя себе заработал. Меня ж лет десять назад даже смотрящим по зоне делать хотели. Веришь?
– Да ладно, – отозвался я. – А чего ж не сделали тогда?
– А я