Со Славой мы познакомились в две тысячи пятом году на Томском фестивале «Бабье лето».
В палаточном лагере организаторов для всех приглашенных были установлены добротные высокие палатки. Ночи начала сентября в Томске уже приближались к нулевой температуре. Я, зная, как переношу холод, захватила с собой из дома спальник, и к выданному организаторами спальнику – мой дополнительный оказался кстати. А ещё – нас в палатке поселили двоих. Моей соседкой оказалась Яна Симонович. Яна приехала из Германии, и её творчество меня изумило женственностью, какой-то нежной трогательностью. Перед отправкой ко сну все долго грелись у костра, готовые не спать вообще, чтобы не стучать от холода зубами в своих «комфортабельных» палатках. Уже и петь, и играть даже около костра было невозможно – замерзали пальцы. Мы молча сидели и смотрели на отдающее тепло пламя, и не расходились, пока сон не подбирался совсем близко…
На утро, когда пригревало солнышко – самое время немного спокойно поспать, – но нужно было идти на прослушивание. Мой статус ещё пока не позволял активно принимать участие в прослушивании, и я присоединилась послушать как ведёт мастер-класс Слава. Это было поучительно – он был во время исполнений «сама сосредоточенность, строгость, аргументированность». Теперь уже, по прошествии лет, я жалею, что в те моменты не проявила инициативу, не пошла вслед за здравой логикой. Чего-то стеснялась, в какие-то разговоры не встревала, и что-то упустила, что-то пропустила. А может это называется словом «становление»? И моё неучастие в том, что уже, на мой взгляд, как-то устроено, было моей дорогой познания – там, на чужой территории.
И совсем другой я была «на своей территории». Здесь был мной организованный проект, здесь мне был знаком каждый взгляд, каждый жест и каждый камень.
Март 2002. «Наш Остров»
По приезду в Алма-Ату уже на постоянное место жительства, мне – выпавшей из гнезда областного устькаменогорского клуба, было в недоброе удивление видеть, как на алматинском концерте авторы-участники приходят к выступлению впритык. Они, практически, не общаются друг с другом, искусственно отпуская любезности, отпевают свои две-три песни, зачехляют гитары и уходят, не слушая никого из соратников.
Мы с Сергеем посещали концерты, как слушатели и радовались, что мы – молодожёны, что дочь моя поступила в университет, что сын начинает обретать друзей, бренчать на гитаре и сочинять песни. И что уже взрослеющая дочь Сергея – тоже Аня – делает свои первые уверенные шаги в жизни.
Однажды мы поехали с бардами в пригородный лагерь на вылазку с ночёвкой. Днём все слонялись по окрестностям, а вечером собрались в заброшенном зале на попевки.
Там, в «Просветителе» – так назывался лагерь, мы познакомились с Геннадием Ивановым и его