Виолетта едва заметно кивает мне, после чего я отвечаю:
– Мы с сестрой уже не первый месяц ищем кое-кого.
– Так вот оно что? Я даже не предполагал, что мой скромный игровой столик пользуется такой популярностью.
– Мы ищем человека по имени Чародей, который принадлежит к Молодой Элите.
Наш собеседник замолкает, исполняя серию быстрых пассажей. Пальцы его летают вдоль струн, так что отдельные движения неразличимы, но при этом каждая нота звучит хрустально-чисто, это абсолютное совершенство. Кажется, он играет долго, и в его мелодии разворачивается целая история. Музыка звучит то бодро, то задумчиво, может быть, даже с легким юмором, тая в себе завуалированную шутку. Мне хочется, чтобы он нам ответил, но в то же время я испытываю сильное желание слушать его игру.
Наконец музыкант останавливается и смотрит на меня:
– Кто такой этот Чародей?
Виолетта издает сдавленный стон, а я тем временем скрещиваю руки на груди и громко фыркаю, выражая неверие.
– Быть не может, чтобы вы не слышали о Чародее, – говорит моя сестра.
Парень склоняет голову набок и одаривает Виолетту очаровательной улыбкой:
– Красавица моя, если вы пришли сюда, чтобы узнать мое мнение о воображаемых личностях, то напрасно теряете время. Единственный Чародей, о котором я слышал, – это тот, которым матери пугают своих детей, когда хотят добиться от них правды. – Он взмахивает рукой. – Ну, вы сами знаете: «Если ты не перестанешь лгать, Чародей украдет твой язык. Если ты не будешь отдавать должное богам в день Сапиенас, Чародей сожрет твоего щенка». – Я приоткрываю рот, хочу что-то сказать, но музыкант продолжает речь, будто говорит сам с собой: – Кажется, этих примеров достаточно. – Он пожимает плечами. – Жрать щенков – это отвратительно, а отбирать способность говорить – грубо. Кто на такое способен?
Тонкая ленточка сомнения вползает в мою грудь. Что, если он говорит правду? Этот человек действительно не похож на парня, о котором рассказывают такие истории.
– А как вам удается вести азартные игры и так часто выигрывать?
– А-а, это. – Молодой человек некоторое время продолжает бренчать на лютне, потом резко обрывает игру, наклоняется в нашу сторону и поднимает руки. Улыбается, сверкая зубами. – Магия.
– Трюки Чародея, вы имеете в виду, – улыбаюсь я в ответ.
– Так вот откуда происходит это имя? – с искренним удивлением спрашивает он и снова прислоняется к стене. – Я и не знал. – Пальцы юноши находят струны и вновь принимаются за игру. Ясно, что интерес к нам у него пропадает. – Ловкость рук, моя красавица, трюки со светом и использование отвлекающих моментов – ничего больше. И еще, знаешь ли, помощь ассистента. Он, наверное, до сих пор где-то прячется, глупый мальчишка, испугался так, что поджилки трясутся. Я хотел сказать вам обеим, что очень благодарен за спасение моего помощника, а теперь я вас