Мать пришла в бешенство, когда услышала, что дочь собирается учиться в академии. Отговаривала, пугая волчьими законами, царящими в магической среде, и страшной судьбой отца, угрожала, мол, выйдешь за порог – назад не возвращайся. Но Эйлин ушла.
– Успокойтесь. – Ректор подошел к столу и зашуршал бумагами. – Я все знаю. Вот.
Он протянул письмо. Странно. Почерк знакомый: размашистый, нервный. Очень похож на мамин. Точно, так и есть!
Рассыпаясь в любезностях, принижая себя, вдова Лавкрофт просила, нет, умоляла «всемилостивого» Теодора Вейнгарта не принимать дочь в академию, «не отнимать опору и единственный смысл жизни». От стыда Эйлин чуть сквозь землю не провалилась.
Ректор потер подбородок и ответил на вопросительный взгляд:
– Я самый молодой руководитель в истории академии. Знаете почему? Потому что хорошо разбираюсь в людях и никогда ими не разбрасываюсь. У вас талант. Это стало ясно еще на вступительных экзаменах. Глупо зарывать его в землю. К тому же я понимаю вашу ситуацию в семье лучше, чем вы думаете. – Он отошел к окну и заложил руки за спину. – Моя мать тоже не хотела со мной расставаться.
Господин Вейнгарт помолчал немного и добавил:
– Как по мне, Гесс получил по заслугам. Но как ректор я не могу поощрять хулиганское поведение. Тише, держите себя в руках. Об отчислении речи не идет. Но и без наказания оставить вас не могу.
Эйлин выдохнула, плечи расслабленно опустились; разжав онемевшие пальцы, отцепилась от подлокотников кресла. Неужели чудеса случаются?
– Кстати, юноша в приемной предупредил, что вы собираетесь рассказать мне какую-то историю про древние эликсиры. Я слушаю.
Душа снова ушла в пятки. И зачем она послушала Лири? План изначально был идиотским.
Эйлин заглянула в глаза ректору: два зеленых омута без намека на злость или угрозу. Только бесконечное терпение. Так смотрят на щенка или на маленького ребенка.
Отпираться глупо, а хорошо врать Эйлин не умела.
– Я украла эликсир подавления воли из лектория зельеваров. – Она уставилась в пол. – Но сюда не донесла, разбила.
Реакция ректора ее удивила. Он расхохотался.
– А я все думаю, чем от вас пахнет. – Господин Вейнгарт ущипнул себя за переносицу и пояснил: – Эти образцы бесполезны уж лет сто.
Эйлин молчала. Наверное, со стороны она выглядела полной дурой.
– Вам ведь знакомо выражение: боишься – не делай, сделал – не сожалей, – продолжил ректор. – Упорство, с которым вы движетесь к цели, поражает. Почему бы не направить энергию в мирное русло? Сделать планету лучше, например, или найти любовь. Хм, кажется я успел забыть, о чем положено мечтать в таком возрасте.
– Я не верю в любовь, – мрачно сказала Эйлин. – По крайней мере, бескорыстную. А мечта… мечты есть у всех.
– И ради своей ты готова на все?
– Да.
– Тогда иди.
Эйлин непонимающе уставилась на ректора. Он взял со стола