– Каморка за кухней – там нас не побеспокоят.
Грастин не возражал против такого поворота событий, и через несколько мгновений парочка исчезла из галереи. Дари, конечно, мог бы им поведать, что вышеназванная каморка – отнюдь не лучшее место для уединения: начавшая очередную кампанию против мышей кухарка растыкала этим вечером новенькие мышеловки везде, где только было можно, и у устроившихся на полу каморки любовников были все шансы угодить по меньшей мере в одну из них… А если учесть, что Гриада спит довольно чутко, Мэрру и Грастина действительно может ожидать незабываемая ночь…
Подумав об этом, продолживший своё нелёгкое путешествие Дари тряхнул головой так, что его густые тёмные волосы рассыпались по плечам: а вот нечего трепать имя отца и смеяться над ним за его спиной!.. В глаза сказать – отродясь бы не посмели, да и что они знают…
Хотя тут Дари был с собою честен – сам он знал не намного больше: отец пару раз брал его в семейную усыпальницу Остенов, но узор на мраморных плитах, под которыми покоились тела матери и младшей сестры мальчика, ничего не сказал Дари, а сам он совсем не помнил канувших в небытие родных… Ну если не считать, конечно, выуженного из самых ранних воспоминаний образа завернутого в белоснежные пелёнки, отчаянного мяукающего свёртка на руках улыбающегося отца… «Знакомься, Дариен – это Лирейна Остен, твоя младшая сестра. А ты как старший должен любить и оберегать её». Ещё Дари отчётливо помнил, что после этих слов попытался рассмотреть тонущее в ткани крошечное личико сестры, и хотя зарёванный младенец показался ему совсем неинтересным, всё равно послушно кивнул в ответ…
Позже Дари всё же спросил у Илара, почему его мать и сестра умерли так рано. Старик, услышав вопрос, долго молчал, но, поняв по взгляду воспитанника, что тот не отступится, сказал: «Твоя мать хотела показать своему отцу внучку и отправилась вместе с Лирейной на празднование в его имение. Твой отец не стал их сопровождать – он только что вернулся из похода, хотел отдохнуть в тишине… Кто ж знал, что праздник обернётся кошмаром из-за восставших полувольных!» После этих слов старик замолчал, но потрясённый таким известием Дари всё же нашёл в себе силы ещё для одного вопроса: «Полувольные… Они… Всех убили?» Старик тяжело вздохнул: «Восставшие никого не пожалели: ни старых, ни малых, ни гостей, ни их слуг – даже твою сестру убили вместе с попытавшейся защитить её кормилицей… Но хватит об этом – дело это давнее, а здесь такого никогда не случится, потому как твой отец хоть и строг, но справедлив…»
Больше Илар так ничего и не рассказал, пресекая все попытки мальчика вернуться к этому разговору, а у отца Дари спросить об этом не решался: и не потому, что опасался родительского гнева, а просто чувствовал – не стоит…
Единственное, что оставалось мальчику, – это перебирать ранние воспоминания, в которых его отец был совсем иным: темноволосым, без суровых складок у губ, с весело блестящими глазами… Иногда сбросивший на короткий срок ратное бремя родитель становился почти