Хочу проснуться ночью и увидеть тебя рядом, и не умереть от счастья, а дожить до утра.
Хочу чтобы у тебя было в этой жизни всё, что ты захочешь.Так хочется, чтобы у тебя было всё, и я. "
Если бы мне сказали такие слова, я бы наверно растаяла в воздухе как предрассветный туман. Он не ответил ничего.
В конце месяца возвращалась дочка из отпуска. А в Нью Иорке объявили штормовое предупреждение и ждали ураган и может быть наводнение. Я решила уехать к Леве на 24-й этаж, а дочь к подруге. Правда при этом она бурчала громко, что я ее бросаю и еду к мужику. Мне такие заявления были непонятны , она взрослая 35-летняя дама, что ж я ее за ручку водить с собой должна. Это даже неприлично для нее. Расстались в очень натянутых отношениях.
За день до урагана аэропорты закрылись и транспорт не ходил уже с 12 часов дня, Я ехала к Леве рано утром, Манхеттен стоял пустой, страшно, людей нет нигде, и проезд везде бесплатный, даже в автобусе где обычно 5,50. Будто война, не дай Господи.
Эвакуироваться предлагали нескольким районам и госпиталям. Не знали, что делать, наша квартира на Брайтон Бич, там океан рядом. Сообщили в новостях, что наш район только засыпало песком совсем немного. А в Бронксе выл ветер и лил дождь. Болело сердце, выпила корвалол, не помогло, пришлось принять валидол. Боялись, что будет отключено электричество. Мосты закрыты, как поеду на работу, и будем ли работать не знала. Мы с Левой смотрели кино в компьютере, одно за одним и занимались любовью, как перед концом света.
Все отделались легким испугом, шторм не состоялся, ураган пронесся мимо. Я поехала на работу. Дочь бастует, разговаривать не хочет. И с Левой тоже начало твориться что-то странное. По ночам он отодвигался от меня на самый край, я даже беспокоилась, как бы он не упал. Ходил задумчивый, неразговорчивый. Мне даже порой казалось, что я лишняя в его квартире. Но это ощущение приходило поздно вечером и никуда уже не уедешь из такого далека. Ощущение не из приятных. Дома с дочерью обстановка не лучше, я в западне, больно до слез. Плакала только в душе, там не слышно.
Однажды ночью проснулась от того, что он сильно трясется. Лежит на спине, вытянувшись в струнку и сильно трясется ногами в сторону-вместе. Ужас обуял меня. Я тихонечко позвала его по имени, но он не слышал. Тогда я начала читать про себя молитву Отче наш. Он глубоко вздохнул и притих. Потом повернулся на бок и засопел тихо. Кое-как успокоившись, уснула и я.
Ему нравилось будить меня, просто включив свет посреди ночи, и начиная шебуршать страницами. Я обычно просыпалась, прижималась к его боку и просила:
–Давай, слушаю.
А слушать я должна цитаты великого грузинского( армянского) философа древнего. Не знаю, но по-моему, этот философ был ненормальным. Я не могла понять практически ничего и никогда. Лев с выражением читал полстраницы, потом выключал свет, можно спать.
Следующие три дня я ночевала дома, он находился в депрессии.
–Ты приедешь сегодня полечить меня?– негромко спросил он по телефону.
–Приеду,–