«4. Не упрямишься ли ты, настаивая на своём?»
На этот вопрос Ирина тоже всегда отвечала отрицательно, но теперь, наученная горьким опытом, снова решила хорошенько подумать.
Перед воспитателями она, конечно, не упрямилась. Перед учительницей в школе – тоже. Хотя бы потому, что они – люди взрослые, и их надо было слушаться.
А вот как насчёт всех остальных? Мальчишки, например, всегда командовали, Агейцев, Косарев, а особенно Валерка. «Иди туда, иди сюда…» Перед ними Ирина тоже не упрямилась, чтобы лишний раз не попало. Хотя – бывало. А вот перед остальными мальчишками упрямилась постоянно. О девчонках уже и говорить было нечего – их Ирина вообще старалась игнорировать, если только это можно было сделать.
Только вот интересно: неужели упрямство и настаивание на своём – это грехи? Ведь если не упрямиться, то ребята вообще на шею могут сесть и ножки свесить. Неужели Бог этого и хочет? Не может такого быть!
С упрямством Ирина решила разобраться как-нибудь потом, а пока написать всё, как есть. Она низко склонилась над бумагой:
«4. Я часто упрямлюсь перед ребятами и настаиваю на своём. Недавно мальчишки бросали мне палку и кричали „Фас!“, чтобы я побежала и принесла палку, а я заупрямилась и не стала. А потом Катя Разумихина уронила в унитаз заколку для волос и захотела, чтобы я достала, а я не стала доставать»
Ирина скорбно поджала губы. Это была достаточно некрасивая история. Особенно её конец. Девочку до сих пор мучили угрызения совести из-за того, что, когда она отказалась доставать пресловутую заколку, в унитаз заставили лезть Вику, которая, конечно, упрямиться не стала.
«Вот бы мне быть такой, как Вика, – с сожалением подумала Ирина. – Вот у кого грехов вообще нет. Поэтому она такая радостная всегда. Даже если её кто-нибудь обидит, то она через минуту уже смеётся»
«5. Не завидуешь ли ты другим детям? Не ропщешь ли ты на тяготы своей жизни?»
Девочка поставила подбородок на сплетённые пальцы рук, локти устроила на колени и принялась рассеянно разглядывать обёрнутое потемневшей от сырости фольгой ведро, в котором рос цветок.
Она не представляла, как так можно – не завидовать. Когда в прошлый раз привозили пожертвованные вещи, Лиде попалась очень симпатичная шапка, и Ирине не просто стала завидно – она вообще чуть не расплакалась, потому что давно хотела себе такую же – голубую, с большим вязаным помпоном. Через несколько дней Саше Митьковскому подарили альбом для рисования с фотографией котят на обложке – и Ирине сразу захотелось такой же.
За примерами зависти далеко ходить не нужно было: Надя Тихонина была очень красивой – даже это ей покоя не давало. А про то, что Ирина не могла говорить, а другие могли – это уже, само собой разумеется, был самый большой повод завидовать всем окружающим.
И как