Барыги Белокамня – 1. Андрей Смирнов

на кушетку. При виде подобного, а также от зычного приказа стражников, призывающего всех расходиться по домам, остальные посетители начали роптать, и вскоре уже покидали дворец, опасаясь того, что случилось за дверями закрытого кабинета. Шумная толпа из волновавшихся просителей начала строить самые различные предположения, и остановить полёт их буйной фантазии было некому, поскольку Таль остался в приёмной дожидаться пробуждения Вареника. Ну в самом деле – не тащить же парня на своей спине обратно до коляски?

      – Отравление! – шепнул кто-то из посетителей своему спутнику. – Не иначе!

      – Покушение?

      – Скорее всего! – утвердительно кивнул головой третий. – Видали? Того парня вытащила из кабинета под руки стража! Он был без сознания! Не удивлюсь, если даже и мёртв. У него на рукаве кровь была, вот провалиться мне на этом месте! И я успел краем глаза заметить, что казначея внутри осматривал лекарь. Похоже, что тот тоже пострадал!

      – Думаете, тот модельер с помощником пытались укокошить нашего главного министра финансов?

      – А то!

      В итоге к вечеру по городу поползли нехорошие для Таля слухи, которые гласили о том, что модельер со своим помощником пытались убить государственного казначея и главу тайных агентов. Ничто не разносится по Белокамня так быстро, как грязные или фантастические слухи, обраставшие домыслами и присказками так быстро, что потом замучаешься отмывать своё имя.

      Новые печали и радости

      Мадам Ллойс с удовольствием вдыхала ароматы улицы, сидя в изящном паланкине, который несла четвёрка крепких рабов. Надсмотрщик для них не требовался, поскольку они уже знали, как бывают жестоки и скоры на расправу их хозяева-полиморфы, для которых смерть раба была не страшнее и не серьёзнее, чем прихлопнутая муха. Убежать они не могли, поскольку были свято убеждены в том, что один из них тоже доппль, поскольку вместе эту четвёрку никогда не держали. И при попытке бунта или бегства, полиморф явит своё истинное лицо и набросится на них, разорвав в клочья. Поэтому они не могли доверять друг другу, а, следовательно, и сговориться между собой. Не стоило забывать и том, что находившаяся внутри паланкина госпожа также была перевёртышем, способным в любой момент принять обличие огромного гуманоидного монстра, в мгновение ока сорвав с себя ограничивающую бархотку. Помимо этого, выбора особого у рабов не было, поскольку они были прикованы к рукояткам паланкина крепкими короткими цепями. Кроме того, это всяко лучше, нежели служить кормом для господ. Многие рабы умирали через пару дней или недель после приобретения, а эта четвёрка катала свою изменчивую госпожу уже второй год.