Через три с лишним месяца является новая мадам – из «Калининградской правды». В Ладушкине она уже побывала, синтервьюировала Лещенко, а тот её ко мне направил. А я как раз в командировку собирался, в Красноярск, и дама мне эта была очень не ко времени, кучу дел надо было закончить до отъезда. Принял я её поэтому неласково: извините, мол, очень занят, нельзя ли после моего возвращения из командировки?
– Но я Вас не задержу надолго, мне всего лишь несколько вопросов задать.
– Боюсь, что быстро не получится. Вашему брату, простите, сестре, надо всё подробно рассказывать, а то такую ересь напишете – со стыда потом сгоришь.
– Неужели мы все такие глупые?
– Все – не все, а мой предыдущий опыт грустен в этом отношении. И, главное, просишь, чтобы перед опубликованием показывали своё сочинение, – обещают, но не показывают и печатают чёрт знает что. А тут и вообще: перед Новым годом Ваша коллега из «Маяка» была – Энгельсина Леонидовна Кострюкова – знаете такую?
– Знаю.
– Так вот она для самообразования книжку взяла, обещала вернуть – и с приветом… Как к Вам теперь относиться?
– Я выясню этот вопрос и передам ей, чтобы вернула книжкку.
– Пожалуйста, будьте добры.
– Ну, что же, если Вы так заняты, то извините, я пойду.
Тут я почувствовал себя неловко – чего это я на незнакомого человека набросился, она, что ли, книжку утащила? – и сжалился над ней.
– Ладно. Давайте, полчасика потратим на беседу.
Потратили. Даже больше, чем полчасика. Распрощались любезно, дама обещала показать текст, в крайнем случае, если не мне, то Иванову – вдруг меня не будет. Я уехал в Красноярск. Даму я больше не видел.
А недели через две после её визита в «Калининградской правде» (от 21 апреля) появилась заметка «Под солнечным ветром». Как когда-то в «Комсомольской правде» про нас же было «В порывах солнечного ветра», одинаково у них фантазия работает.
Без чуши, конечно, не обошлось. Какие-то у неё там магнитные пояса над экватором повисли, но это ладно. Самое забавное, что рассказ ведётся как бы от имени Лещенко, названного в заметке старшим научным сотрудником, хотя он и не научный сотрудник вообще никакой, ни старший, ни младший. Так вот Лещенко сообщил читателям, что «у нас в обсерватории перестройка началась уже давно, ещё в 1975 году, когда мы сами выбрали себе Вадима Петровича в заведующие». Во, дал!
Это он уже второй раз заявляет, первый – на торжественном собрании перед последними ноябрьскими праздниками, второй – теперь, умалчивая, разумеется, на чьей стороне он был в 1975 году – Вадима Петровича (которого, кстати, мы не выбирали в заведующие, его назначил Лобачевский) или Гострема.
Ай, да Лещенко!
Вот