Она была чужой невестой!
И навсегда: неужто было?
Лишь одного она простила,
Того, кто первым в ее тело
Амура жезл вонзил, —
Хотелось
Разорванною быть,
С восторгом:
Еще! Сильней! Больнее! Долго!
Но не бывает вечной страсти.
Забыто первое причастье.
И так проходят луны, луны,
И каждый шаг ее безумен.
И как же трудно жить красивой,
Недавней девочке игривой!
А дождь так тягостен,
Где солнце?
Расплата будет после, после…
И не расходится туман,
И не кончается обман.
«О каком Христе идет речь? Слово „христос“ означает „помазанный“, то есть благословленный с помощью окропления елеем на царствование. Откуда пришло в голову это слово, сейчас, здесь? Впрочем, мало ли что приходит в поэтическую голову» – этот ответ его устраивал.
Утренний туман быстро рассеивался. Вдалеке появились всадники. Это были Марцелл и Луций, искавшие его. Встретив их, Пилат был несказанно рад:
– Слава богу, что вы живы, друзья!
– То же самое мы можем сказать и тебе! – сказал Марцелл. – А почему, собственно, мы не должны быть живы? Исчез же ты.
– А разве к вам ночью никто не заходил? – с удивлением спросил Пилат?
– Вообще – то заходила одна красавица и спрашивала Луция, но я сказал ей, что он евреек не принимает! – пошутил Марцелл.
– Но я серьезно спрашиваю, Марцелл! – сказал Пилат. – Дело в том, что когда я вечером вышел во двор, то в дом вошли какие-то подозрительные лица и вскоре поспешно вышли. Вот я и подумал, что они пришли по ваши души.
– Да! – ответил Луций. – заглядывал один тип в нашу комнату, но увидев меня сидящим на кровати, ничего не сказав, ушел. Видимо, я перебрал вина, и меня стало тошнить; поэтому я проснулся. Я вышел во двор, но к моему удивлению, Пилат, тебя там не было. Я не стал тебя искать и пошел спать. Но утром, когда тебя вновь не оказалось на месте, мы с Марцеллом забеспокоились, но, как оказалось, зря.
– Это уж точно – зря! – рассмеялся Марцелл. – Судя по всему, он нашел ту, из-за которой нас заставил здесь ночевать.
– Я восхищен твоей проницательностью, Марцелл! – с иронией, ответил Пилат. – Да, она была восхитительна!
– Что-то я не понял, была или – нет? – допытывался Марцелл.
– А какая нам разница, Марцелл? – сказал Луций. – Главное – Пилат жив. Нам пора возвращаться, об остальном – в дороге. У нас еще будет много времени поговорить.
Никто спорить не стал, и они отправились домой, в Рим.
А как же Мария? Дома никто ничего не заметил. В своем кармане она нашла деньги: ровно тридцать сребреников. Это была стоимость одного раба Рима.
Падение Понтия Пилата
Вернувшись в Рим, Понтий Пилат занялся накопившимися делами. Обладая хорошей родословной и влиятельными друзьями, он мечтал