– Скорей всего за счет государства, в общей могиле зароют. Родственников никого, сын на зоне отбывает.
Я содрогнулась: «Бедная женщина!..»
– А можно мне забрать тело?
– Только родственникам, – твердо сказал капитан.
– Послушайте, – попробовала я разжалобить стража порядка, – что будет плохого, если несчастная получит могилу? Сын освободится, даже поплакать негде.
– Сыночек у нее уголовник, – отрезал Евдокимов, – такие не очень-то по матерям убиваются. Небось рад до смерти, что ему квартира досталась. Только зря ликует, может без жилплощади остаться. Ему еще пять лет баланду хлебать, коммунальные услуги кто платить будет? Вот если бы хоть какие родственники были, а так РЭУ за неуплату арест наложит.
Я поглядела на довольно ухмыляющегося капитана и достала из кошелька хорошенькую стодолларовую купюру. Евдокимов уставился на портрет Франклина и грозно спросил:
– Взятку предлагаете?
– Да, – сказала я нагло, – а если договоритесь, чтобы мне отдали тело Виноградовой, получите еще столько же.
Капитан ловко спрятал бумажку в ящик письменного стола и перешел со мной на «ты»:
– Дай номер мобильника и езжай по делам. Как только обстряпаю, сразу звякну. Да подкинь еще пятьдесят баксов, надо ребятам из другого отдела заплатить, чтобы глаза закрыли на отсутствие родственников.
– Сделаете дело, получите сто пятьдесят долларов, – заверила я его и отбыла к Павловским.
Виолетта Сергеевна вкушала на кухне кофе со сгущенкой. Страшная диета при повышенном давлении. К тому же в вазочке перед ней стояли шоколадные конфеты. Профессорша явно была сластеной.
Мне вручили тряпку, швабру, пылесос и велели убирать квартиру. Начинать полагалось со спальни. Я втащила гигантский моющий агрегат в комнату и онемела. Одна стена представляла собой гигантский шкаф. Две других от пола до потолка занимали полки с фарфоровыми статуэтками. Перемыть их – жизни не хватит. Я пошла к Виолетте за советом.
– Какая вы добросовестная, душенька, – умилилась больная, подливая себе кофеек. – Настенька никогда не вспоминала о фигурках, пока носом не ткнешь. Сегодня чистить коллекцию не надо. Делаем это только раз в месяц. Просто помойте полы и смахните пыль, где найдете.
Я принялась за уборку. Гигантские апартаменты казались бесконечными: пять комнат, два туалета, просторная ванная и кладовка. Кабинет убирали последним.
Я аккуратно приоткрыла дверь и обнаружила у письменного стола самого Альберта Владимировича.
Академик недовольно вздохнул, выключил компьютер и произнес:
– Что-то хотели спросить? Извините, сейчас некогда, срочная работа.
Я ухмыльнулась про себя, потому что краем глаза успела увидеть, что он играет с машиной в карты, но вслух, конечно, пробормотала совсем другое:
– Виолетта Сергеевна просила квартиру убрать!
– Хорошо, хорошо, – процедил профессор, – пока пыль протрите, а как до полов дойдет, я выйду.
И он уткнулся в какую-то рукопись. Минут через десять я робко