– Милая, может ты просто съедешь? Я сниму тебе квартиру отличную, шикарную если хочешь…
– Почему это я должна съезжать, оставив ему мамину квартиру?
Максим медленно встал, выглянул за дверь, возвратился к Алине.
– Но Алина, вспомни, каким он был до смерти матери. Мы же его отцом называли. Он любил нас как родных, делал для нас всё.
– Как родных, – нажала на «как», – Может в этом дело?
Ближайшие четыре года жизненный путь Алины будет похож на волну: она то будет сидеть тихо, еле дышать, лишь бы мир ее не заметил, то вламываться в него, пробивая себе выход, ища свет, но получая одну тьму, выдирая с корнем то, что она ненавидела. Никогда она не будет ждать чего-то от мира, и никогда эта волна не будет чередой взлетов и падений, потому что все это будут одни лишь падения в глубь мрака и безысходности.
Просидев, не выходя из дома полтора месяца, и получив отказ брата в помощи по самоопределению, попав, в конце концов, под влияние Капитана, она поняла, что пора брать жизнь в свои руки. Нужно начинать воздействовать на мир, действовать вовне, и начать нужно с расчистки пространства – освободить поле боем для своего мира. Плюс она думала наперед и решила начать доказывать брату, что сильна, жестока и может принимать решения, и что еще ему там надо, чтобы допустить ее к участию в делах.
– Я думаю, что ты говоришь сгоряча, подожди…
– Три дня, – перебила Алина, – я так и сделала, сегодня четвертый день. Я внимательно слушаю тебя и запоминаю, что ты мне говоришь.
Максим не знал, что сказать, он думал о том, что нужно увеличить правило раздумий до, например, недели. Тогда Алина продолжила:
– Знаешь, когда женщина кого-то любит и долго терпит, то наступает предел, рано или поздно, предел терпению. Можно покалечить или даже убить, продолжая испытывать любовь. Я не хочу, чтобы он и дальше себя позорил. Либо он умрет сейчас от моей руки, либо в канаве замерзнет.
Максим мог бы отговорить сестру, или не мог бы, он сомневался в том, хотел ли он ее отговаривать. Это было бы правильным поступком с точки зрения общепринятого мнения, морали, он как брат должен оберегать сестру от… чего? Как бы это так назвать. Как ОНИ это называют? Жестокости, он пытался подобрать слова, немилосердности… но в голову против воли лезло: целесообразность, рациональность, взросление.
– Тебе нужна моя помощь? – он произнес фразу ровно так, что нельзя было определить, на какое слово был сделан акцент, на «нужна» или на «помощь». Если первый вариант, то он вроде бы не противится ее решению и предлагает помощь, если второй вариант, то он все еще удивляется, что она втягивает его в это и не выносит решения относительно ее решения.
– Достань яд, остальное я сделаю сама.
Максим молча смотрел на сестру, она открыла книгу и продолжила чтение, прерванное приходом брата, Максим