Несколько раз Корсак пытался заговорить с Червонцем о семье, но тот всякий раз упрямо говорил, что с ними все в порядке и вскоре Корсак встретится с ними. Слава чувствовал, что его, как и остальных членов банды, начинает тяготить ожидание. Он был уверен, что неделя отсидки на бывшей «малине» Святого в Питере – несусветная глупость. Отсиживаться так месяц – или два, что гораздо лучше. Если уж не терпится забирать сокровища старого вора, то нужно это делать сейчас, вступая в бой с НКВД! А потом разбегаться по территории Союза, оседая в самых разных точках. В местах, где меньше всего заботятся о праве и больше всего о собственном благополучии. Для таких целей подходит Туркменистан или Грузия. Еще лучше подходит Польша или Западный Берлин. Но Червонец, следуя лишь своему наитию, велел ждать неделю, и на этом была поставлена точка. Это мог подтвердить Карамболь, оставшийся на кладбище и сброшенный в провалившуюся безымянную могилу.
Гроза в квартире намечалась нешуточная, стали даже высказываться мысли о том, не продался ли Червонец «красным». Разговоры эти мгновенно пресек Крюк. Осадив высказавшего эту мысль Вагона резким выкриком, он встал со стула и вышел в центр комнаты.
– Базарим?! Это Червонец-то продался?! – Он осмотрел бандитов гневным взглядом. – У кого в «хлеборезке» мандавошки завелись?! Червонца невозможно заставить продаться! Кто-то сомневается в этом?
Возражений не было, не было желающих дать положительный ответ и на последний вопрос. Однако напряжение в трехкомнатной квартире на окраине Питера продолжало нарастать, и наконец наступил день, когда оно достигло максимума.
Утром шестого дня Червонец куда-то убыл, поручив Крюку присматривать за бандой, и вернулся лишь с наступлением темноты. Находясь у себя в углу с мешком, набитым купюрами банка СССР, Корсак понял, что наступает час «Ч». В военной практике этим временем обозначается время, когда штурмующие подразделения пересекают вражескую линию обороны. Проще говоря, это тот момент, когда одна нога бойца Красной Армии находится на бруствере вражеского окопа, а вторая уже перенесена через него. Вспоминая дни, проведенные в учебном лагере «стерхов», Слава не без улыбки вспоминал тот момент, когда преподаватель тактики майор Краснов объяснял эту ситуацию и половина курсантов не могла взять в толк – что за ноги и какая на каком бруствере. Краснов невероятно обозлился и со свойственным ему прохладным юмором объяснил момент так, что все поняли: «Час «Ч», бестолковые птицы, это когда яйца бойца Красной Армии зависают над каской неприятеля, засевшего в окопе!». Час «Ч» – момент истины.
К этому дню Слава выдохся и сам. Понимая, что Червонец имеет над ним власть лишь по одной причине, имя которой – жена и сын, Корсак решился на отчаянный шаг. Если бы он знал, где сейчас находится Света с сыном, он уже давно ушел бы из банды, оставив за своей спиной столько трупов, сколько живых встанет на его пути. Но куда идти?! О местонахождении семьи