«Татьяна? Но ведь…»
– Анна, ты здесь не в качестве уборщицы, пускай даже за своей собакой. По крайней мере, пока еще не начата дрессировка. Мои слуги получают за исполнение своих обязанностей деньги, и, поверь, немалые, – недовольно отчитав меня, Кирилл замер, к чему-то прислушиваясь, и крикнул в конец коридора: – Татьяна, подойди!
Спустя всего пару секунд из-за дальней двери показалась служанка, торопливо подошла и сразу поняла, что конкретно случилось.
– Сейчас, не переживайте. – Заверив, что лужица будет ликвидирована в кратчайшие сроки, она отправилась за тряпкой, а мы свернули в правый коридор.
– Налево не пойдем, там четыре гостевых спальни, и они нам не интересны. Здесь же ты тоже почти все видела… – Открыв мне ближайшую дверь, за которой оказался зимний сад под стеклянным куполом, он потянул меня дальше, небрежно уточнив: – В свободное от работы время я в основном читаю и выращиваю экзотические цветы, наш климат им не подходит. Мой отец родом с южного побережья Франции, из Марселя, и, наверное, это его гены порой гонят меня на юга…
Отстраненно улыбнувшись воспоминаниям, Кирилл дошел до конца оранжереи и остановился у стеклянной двери, по которой беззастенчиво барабанил надоедливый дождь. В солнечные дни через эту дверь наверняка можно выйти на небольшую террасу, расположенную на крыше первого этажа.
– Можно. Будет солнце – обязательно выйдем. – Не оборачиваясь ко мне, хотя до сих пор держал за руку, демон не торопился продолжать общение, судя по всему, уйдя в свои мысли.
Не торопилась и я забрасывать его вопросами, хотя эти полчаса раскрыли его с новой для меня стороны. Почему-то он вел себя со мной так, словно мы были как минимум приятелями. Рассказывал то, что для посторонних не предназначено, например, о своем отце. Много улыбался, даже, кажется, шутил. Опять же его слова о том, что убираются в этом доме лишь слуги, даже за Снежкой…
У нас никогда не было слуг, и по дому я всегда прибиралась сама. Мыла полы, посуду, устраивала генеральные уборки, когда в этом назревала необходимость… Не одна, конечно, с мамой…
Черт!
– Ти-и-ихо…
Наверное, в этом был виноват дождь, но я снова не удержалась и всхлипнула. Я была невероятно благодарна Кириллу, что он практически весь день не позволял мне задумываться о моем горе, но сейчас, вспомнив о прошлом и, в частности, о маме, я опять почувствовала предательское пощипывание в носу и спазм в горле.
Я успела лишь всхлипнуть, когда он резко привлек меня к себе и крепко обнял, легонько поглаживая самыми кончиками пальцев вдоль позвоночника. Ничего не говорил, не иронизировал. Не ругался, а просто успокаивал и молча поддерживал.
Спасибо.
Вместо ответа он зачем-то поцеловал меня в скулу.
Дернувшись, ежевичка подняла к нему лицо и прожгла недовольным взглядом. Ну, что такое? Хочет же. Уж это он чует, как ничто иное.
– Не надо… – Шепот был обиженным, но