Десницей щедрой во всей вселенной,
Возвеличив тя.
Избрал он россам на трон царицу.
И увенчал сам императрицу
Екатерину, милость едину,
Предрагим венцом.
Тебя едину, о наша матерь!
Всем монархиню послал создатель,
Да ты царствуешь, владычествуешь
Над нами вечно.
С надлежащим чувством прочитав оду, Кулибин затем преподнес Екатерине часы, напомнив, что они пока не совсем готовы. Царица была изумлена талантом и умом нижегородского мужика. Она велела мастеру, как только он закончит свои дивные часы, ехать с ними ко двору. Кулибин от такого предложения обомлел, однако не побоялся испросить позволения взять с собой своего товарища, купца Костромина, на что получил высочайшее согласие.
Часы Кулибина, подаренные Екатерине II.
В Петербург!
После отъезда императрицы из Нижнего Новгорода Кулибин продолжил работу над часами. Она была окончена лишь 1 марта 1789 г. В автобиографии изобретатель отмечал: «…Вышеописанное художество продолжалось с октября 1764 г. по 1769 г. марта по 1 число на его купца Костромина коште». Итак, часы были готовы, а приглашение в Петербург все никак не приходило. Кулибин и Костромин были близки к отчаянию: мол, у государыни дел наиважнейших невпроворот, не до нас. Однако на самом деле о нижегородцах во дворце не запамятовали.
Кулибин был вызван в канцелярию губернатора, где ему предъявили запрос президента Академии наук: «Не желает ли механический художник Иван Петрович Кулибин определиться в академию, чтобы усовершенствовать себя еще более?» Разумеется, мастер желал. В Петербург он взял с собой семейство и закадычного друга Костромина. Высочайший прием состоялся в Зимнем дворце 1 апреля 1769 г. Кулибин привез Екатерине полностью готовые часы, а также «кантату» из 10 куплетов. Царица тепло поблагодарила мастера. На следующий день по поручению Екатерины их принял граф Орлов, объявивший друзьям монаршую милость. Мастеру и купцу было пожаловано по 1000 рублей, Костромину же еще вручили серебряную кружку с золотым изображением императрицы. Кулибину Орлов объявил, что тот приглашен в Академию наук «в звании механика для заведывания ее механической мастерской». Жалованья ему положили 300 рублей в год, обеспечили казенной квартирой в здании академии. Что касается его часов, электрической машины, телескопа и микроскопа, все эти приборы велено было передать в Кунсткамеру, устроенную еще Петром I. Когда о высочайшей воле было сообщено в «Академических ведомостях», весь Петербург заговорил о механике-самоучке Кулибине и ринулся в Кунсткамеру лицезреть его диковины. Кулибин и Костромин были совершенно счастливы, они тепло простились, и купец уехал в Нижний Новгород. Кулибин же остался в столице. Начинался важнейший, тридцатилетний период его жизни.
Во главе