Признаемся, эта война нас обрадовала. Она обнаружила силы, способные постоять за здоровье реки и за здоровый на реке отдых. Но издали не просто было разобраться в тонкостях конфликта, назревшего, как чувствовалось, не только на Воронеже.
И вот плывем по реке. С мотором. Идем не быстро, во соблюдение принципов, которые исповедуем, к тому же оранжевый надувной «Пеликан» на буксире и не дал бы нам разогнаться. Зато другие моторные лодки летят, едва касаясь воды. Летят вверх по реке из Липецка, возвращаются в Липецк. Едва успевает улечься крутая вода – снова моторка. Рыбаки на плоскодонках и челночках забились в осоку, в заросли кувшинок и телореза. Все равно волна настигает лодчонки, кидает их с борта на борт. Поплавки волна прибивает к осоке. Не успеет удильщик поправить снасти – новая лодка. Все возможности русского языка для протеста давно тут исчерпаны. С молчаливой злостью провожают ревущий моторный снаряд.
На этом снаряде, как мы заметили, царит не просто спокойное равнодушие, на нем восседают с торжеством всадника, которому даже и нравится попирать пеших.
Особо отличаются на моторках молодцы, пожившие на земле лет двадцать или около того. Для них лодка – мотоцикл на воде. Из мотора (а он, как правило, 20–25 сил) выжимают все. Скорость – 40 километров. Берег от ударов воды обваливается. Какой-нибудь старичок хватает весла – удержаться, не опрокинуться в плоскодонке. А двум-трем навигаторам, сидящим в алюминиевом чуде, только смешно от этого.
В пятницу, субботу и воскресенье на реке воцарялся тот самый ад, о котором писали с «фронта» из-под Рамони. Моторки шли одна за другой, временами (проверено по часам) с интервалом в сорок секунд. Над водой стоял голубоватый туман выхлопных газов и непрерывный звенящий гул. Искать в такие дни покоя и тишины на реке – все равно что в большом городе выйти «подышать воздухом» на забитую автомобилями улицу. Однако куда же деться – сидят «безмоторные граждане» на берегу с удочками, прижались к осокам на плоскодонках. Терпят. Но чувствуется: терпению придет конец.
Ниже Липецка моторок меньше (их надо перетаскивать через плотину). А по мере удаления от города мы почувствовали некую «ничейную» тихую зону – липчане на моторках сюда не доходят, воронежцам далеко подниматься. Но странное дело. Спускаемся ниже, пора бы уже воронежцам царствовать на реке. Но тихо! Благодать разлита между берегами. Безбоязненно плавают гуси. Купаются ребятишки. Весельные лодки ну прямо распоясались – на самой середине реки стоят. Мы на моторке чувствуем себя в этом месте как-то неловко. Предельно тихо идем, но не все замечают подобную деликатность. С берега показывают на нас пальцами и говорят что-то явно нелестное. Рыбаки, сидящие в надутых автомобильных шинах и в каких-то складных корытцах, настроены особенно воинственно. Один решительно подгребает и берет нашу лодку на абордаж.
– Почему с мотором? Вы что, не знаете!.. Вот сейчас пойду звонить Николаю Антоновичу. Вас встретят как полагается…
Все