В процессе каторжной работы над книгой «По эту сторону рая» Фицджеральд написал Перкинсу, что у него есть идея для нового романа.
– Я хочу приступить к нему, но не хочу бросать работу на середине и снова писать рассказы, потому что они не доставляют мне удовольствия, а только приносят деньги, – говорил Фицджеральд.
Но, думая о деньгах больше, чем о литературных достижениях, он все же спрашивал:
– Ведь сборники рассказов не приносят дохода, не так ли? Перкинс подтвердил догадку Фицджеральда о том, что сборники рассказов, как правило, никогда не становятся бестселлерами.
«Но истина в том, что ваши рассказы являются своего рода исключением из правил, ведь, в конце концов, многие из них уже напечатаны, и ваше имя широко известно. Как по мне, очевидно, что присутствующий в них мотив популярности обеспечит им хорошие продажи в форме полноценной книги. Хотелось бы мне, чтобы вы уделили им больше внимания… потому что у них есть все возможности создать вам нужную репутацию и потому что они в целом весьма и весьма неплохи», – пояснял Перкинс.
Всю зиму Фицджеральд пребывал в состоянии тревоги. Зельда Сойер дала согласие стать его женой, но свадьба все еще была под вопросом и зависела от того, добьется ли Скотт чего-то как писатель. А в рассказах Фицджеральд видел короткий путь к успеху. Наработки для «Демонического любовника» он разломал на несколько зарисовок о персонажах и продал по сорок долларов за штуку популярному литературному журналу «The Smart Set», издаваемому Джорджем Джином Нейтаном и Генри Луисом Менкеном. В 1920 году издатель и критик Менкен призывал писателей отбросить «благородные традиции» и подхватить живой и разговорный язык современности. К концу зимы, когда «The Smart Set» успел напечатать шесть развлекательных рассказов Фицджеральда о праздных денди и бесстыдных дебютантках, слава молодого писателя стала стремительно расти.
Когда подошел срок издания «По эту сторону рая», многие сотрудники Scribners подхватили ту же лихорадку восторга, которой Максвелл Перкинс заразился месяцами ранее. Некоторые, тем не менее, были не столько восхищены, сколько возмущены. Малкольм Коули,[28] литературный критик, еще до выхода книги написал, что она являет собой «ужасающий глас новой эпохи и вызывает дрожь у сотрудников Скрайбнеров». В качестве примера он привел реакцию Роджера Берлингейма,[29] сына главного редактора Эдварда Л. Берлингейма, впоследствии, как и отец, тоже редактора Scribners – в своем труде «Создавая множество книг»,[30] истории Scribners. Главой Scribners в то время, отмечал Роджер, был важный член отдела продаж. Сомневаясь время от времени в своих суждениях на тему литературы, он «высказывал мнение» по поводу многих произведений и даже имел привычку брать их домой, где их прочитывала его образованная сестра. Предполагалось, что ее мнение