Охотники загоняют в стволы патроны, я достаю фотоаппарат. Владимир Сергеевич ставит всех на «номера» вдоль просеки, а сам, щелкнув курками, идет по следу…
Стоим полчаса. По крику сойки догадываемся – перехитрил нас рогач. И от «старшого» ушел, и на «номера» не вышел. Слышался звук рожка. Это уговор собираться.
Потом повторяется все сначала. Один – по следу, остальные шестеро – на «номерах».
Видели лисицу, ошалелого, не залегшего на зиму енота видели, а рогач опять увел семью невредимой. Теперь выслеживать лосей бесполезно. Шарахаются от малейшего звука. Ищем новый след. Это не такое уж простое дело. Только к вечеру у болотной лужи разглядели полынью и свежий наброд. Лось пил, проломив копытами тонкий лед. Рядом виднелись еще два следа. Может, прежние наши знакомые, а может, другая семья запивала обед водою. На этот раз прошусь со «старшим» по следу.
У Владимира Сергеевича отличное трехствольное ружье и опыт бывалого следопыта. Он не идет по следу. Он чутьем угадывает, куда могли повернуть звери, и идет напрямик. Я иду сзади. От неумелой ходьбы хрустят ветки под ногами. Сергеич то и дело оборачивается, делает злое лицо и грозит кулаком. Стараюсь идти на цыпочках. Наконец «старшой» замирает у елки. По его позе догадываюсь: увидел!
От частого осинника рябит в глазах. Все-таки различаю три темные фигуры. У самца седая шерсть на шее, могучие рога. Он уже почуял недоброе, вытянул шею, прислушивается. Но он не знает, откуда опасность, он еще не видит нас. Как хочется сфотографировать, но далеко и слишком част осинник. Мой «выстрел» не достанет. Зато Сергеич осторожно присел на колено. Видно, как он снял колпачок с оптического прицела, протер очки…
– Он только что здесь прошел…
Лосиха с теленком метнулись и, ломая кусты, понеслись в глубь зарослей, а рогач не побежал. Секунду он стоял, повернув к нам голову, потом сделал угрожающий шаг в сторону обидчиков… «Промахнулись», – мелькнула радостная мысль. Но нет, хорошее ружье у Сергеича и глаз верный. Рогач судорожно рванулся в нашу сторону и упал.
Сложные чувства испытывает у поверженной лесной добычи. Все, что было до выстрела, было красиво, захватывало, будоражило. Теперь же я с сожалением глядел на лося. Как красив был он три минуты назад!.. Я поделился этой мыслью с Сергеичем.
– И у меня так же, – сказал он, разряжая ружье, – всю жизнь так. Но охота есть охота. Страсть как люблю охоту.
Солдатский гостинец
– Дядя Женя! Дядя Женя приехал!
Ребятишки воробьями сыпались с лестницы и повисали на крепких плечах солдата. Не утихая, воробьиная стая покатилась в дом и увлекла за собой солдата.
Гостинец у солдата скромный. Кулек с конфетами опустошился мигом.
– Дядя Женя, теперь с нами обедать! Раздевайтесь!
Кто-то,