Акулья гора. Игорь Винниченко

двухэтажном домике при церкви, и хмурый сторож, открывший Стасу ворота, спросил без дружелюбия:

      – Чего надо?

      – Надо встретиться с секретарем епархии, – сказал Стас. – Он дома?

      – Дома, – отвечал сторож. – Только спит. Может, в другой раз придешь?

      – Нет, ты уж лучше его разбуди, – сказал Стас. – Чего он спит-то в полдень?

      – Спать хочет, – фыркнул сторож.

      – А владыка где?

      – Владыка в Австралию уехал, – сказал сторож. – Все решают, как им лучше объединиться.

      – А ты – против? – усмехнулся Стас.

      Сторож пожал плечами.

      – Посиди на лавочке, – сказал он. – Попробую я Феоктиста буднуть.

      Он затворил за Стасом калитку, и прошел в дом. Стас присел на лавочку в тени дерева, и глубоко вздохнул. Метаморфозы, происходящие в последнее время с церковью, особенно его беспокоили, потому что касались самого смысла существования. И хотя церковь еще сохраняла свои консервативные взгляды, отстаивать их становилось все труднее.

      Сторож вышел из дому, повернулся к Стасу и сказал:

      – Подожди малость, примет…

      – Ходит народ в храм? – спросил Стас.

      – А куда он денется? – хмыкнул сторож.

      – Как я понял, тут такие перемены в общественных настроениях…

      – Это есть, – согласился сторож.

      – Церковь по этому поводу что-то высказывала?

      – Это по какому поводу?

      – По блуду, – буркнул Стас.

      Сторож хмыкнул.

      – Это ведь как посмотреть, – сказал он лукаво. – Кому блуд, а кому – народонаселение.

      Стас смотрел на него молча, и сторож замялся.

      – А я чего, – сказал он. – Я, как все…

      – Грехом-то это считается? – спросил Стас. – Или есть какие новые установления?

      – Так кто нынче без греха, – махнул рукой сторож.

      Тут дверь раскрылась и во двор вышел толстый поп. Он был небольшого роста, с покрасневшей физиономией, с всклокоченной шевелюрой, в каком-то помятом подряснике и с пластиковым крестом на груди.

      – Тимофей! – хрипло закричал он прежде всего. – Я кому говорил, убрать ящик от ворот! Опять туда всякой грязи набросали небось…

      Сторож поспешил убрать ящик для приношений, выставленный у калитки.

      Подойдя к поднявшемуся для благословения Стасу, батюшка крякнул, но все же наскоро благословил его.