По его мысли, в основе футурологии лежат три теоретических положения. Во-первых, прошлое можно знать, но невозможно изменить; будущее невозможно знать как прошлое (в виде тех или иных событий), зато можно изменить действиями на основании определённых решений, в том числе и с учётом возможных последствий таких решений. Во-вторых, будущее, соответственно, можно и должно познавать не обязательно простым предугадыванием событий, а в форме постановки проблем, целей, а также возможных решений и их последствий. Иными словами, можно ориентировать исследование будущего не просто на предсказание, а на повышение объективности и, следовательно, эффективности принимаемых решений. При этом предсказания явятся побочным, само собой разумеющимся продуктом, который представляет интерес и сам по себе. В-третьих, такого рода исследования, как и другие научные исследования, сводятся к изучению источников (документов) и литературы, опросам населения и особенно экспертов, обобщению опыта экспериментов. Результаты обычно представляются в виде трендовых моделей – экстраполяции в будущее наблюдаемых тенденций, а так же в виде разного рода аналитических моделей (сценариев, матриц и т. д.).
В. В. Кузин, выделяя наряду с наукой о прошлом группу наук, занимающихся будущим, видит одним из необходимых для них требований комплексность и междисциплинарный подход: «исследование будущего» («исследование будущностей»), или прогнозирование[26]. Ранее, еще в первой половине века, именно такой подход к прогнозированию предлагал один из его основоположников В. Базаров-Руднев[27], описывая путь от «размышлений о будущем» к его исследованию: проблемно-целевой подход, названный им генетическо-телеологическим, который позднее лёг в основу научного прогнозирования.
Т. В. Тимошенко в своем диссертационном исследовании отмечает: «Область прогнозирования – важный пример максимальной реализации культурного потенциала научной фантастики. Множество случаев реализовавшихся прогнозов дает возможность оценить высокий прогностический потенциал научных фантастов. Научная фантастика породила науку футурологию и прогностику, которые стали неотъемлемой частью культуры, основанием ее самопроектирования и саморазвития»[28].
М. С. Кальней доказывает, что в изучении соотношения утопии и прогнозирования выделяемы разные этапы и традиции. В первой, классической, как уже говорилось, речь идет о дихотомии, противопоставлении утопии как неистинного социальному прогнозу как целостному и сущностному отражению социального целого. Онтологически утопия противопоставляется