Последняя любовь. Анна Рось

тщательно умываться белой лапкой. Рыжие пятна были у нее сверху на голове, включая глаза и щеки, а также на спине и хвосте, будто кто-то прикрыл ее оранжевым одеялом.

      Анна Антоновна, выпив чаю с шоколадом, стала варить куриный супчик.

      Умывшись после еды, Матильда прыгнула на угловую деревянную поверхность кухонного уголка, где стоял я, и опять понюхала меня. Затем она наклонила голову и заглянула в гнездо юсб-порта. Я смотрел на нее верх ногами, вернее, это она смотрела на меня вниз головой, опираясь на одно ухо. Вверх тормашками она была очень забавная. Я по привычке включил веб-камеру и стал снимать Матильду, ее длинные белые усы, белую бороду, розовый нос и удивительно красивые золотистые глаза, темно-желтого с зеленоватым оттенком.

      Потом она поднялась и решила пройтись по клавиатуре.

      – Осторожно, клава! То есть, клавиатура! – запищал я что есть силы.

      Она быстренько добежала до конца клавиш и, спрыгнув с диванчика, скрылась за углом.

      – Это ж оргтехника, она ухода требует, бережного отношения, – бурчал я вслед.

      – А она не понимает, для нее – кто не бегает, тот неживой, – услышал я за спиной.

      Я повернул глаза и увидел сочувствующий взгляд фикуса.

      – Я – Асус, а тебя как зовут, – спросил я.

      – Фикус Фикусович, – представился он.

      – Фикусович – это отчество или фамилия? – поинтересовался я.

      – Фикусович – это мой основной ствол. Видишь, у меня ответвление – боковая ветвь, значит я Фикус на Фикусовиче. А когда у меня вырастут боковые дети, то я стану Фикусовичем, а ствол станет Фикусовым. То есть сын будет иметь имя Фикус Фикусович Фикусов.