– Да, конечно.
Вновь замолчали. За окном уже почти стемнело, снова начался дождь. Оля не хотела уходить, пока он не закончится. Её зонтик сломался, а у Ивана она одалживать не стала – дескать, когда ещё пересечёмся.
– А вообще, район хороший. Бывает немного пустынно, но это ничего, опасностей никаких. Ты меня знаешь, я опасаюсь по дворам среди ночи ходить, а тут я прям себя не узнаю. И ещё, странная вещь, я с этим раньше не сталкивалась – я здесь знаю всех соседей. Специально ни с кем не знакомилась, просто вот так получилось. Многие живут здесь давно, у них какая-то своя мифология. Скажем, говорят, про мусорный бак, из которого мусор исчезает, подчистую. Буквально: вечером бак полный, утром машина приезжает – а там нет ничего. В соседнем подъезде есть один дед, он даже график этих исчезновений составил, говорит, в этом есть какая-то логика. А ещё – здание под снос на другой стороне улицы – там какие-то призраки свет по ночам зажигают.
– Бомжи, наверно.
– А вот и нет. Сами бомжи и шугаются. Там вообще закупоренная какая-то квартира, её много раз пытались вскрыть, но дверь не поддаётся.
– Интересный сюжет.
– Тебе бы всё сюжет. А тут – жизнь.
– В жизни таким вещам, как правило, находится рациональное объяснение.
– Ну вот вечно ты! Слышал про группу Дятлова?
– Ох, не начинай, а? Я сам тебе про это рассказывал.
– Когда это?
– Серьёзно не помнишь?
– Ты прости, что к чаю нету ничего, – сменила тему Оля. – Я сюда уже не покупала. Хотя в морозилке какое-то мясо осталось, можешь его съесть.
– Великодушно.
Она внимательно присмотрелась к нему, он постарался «обаятельно» улыбнуться.
– Да, что-то в людях не меняется, – сказала она после паузы. – Всё то же самое все эти годы.
– Ты про что конкретно? Про интеллект, остроумие или красоту?
– Про всё сразу, – вздохнула. – Ты бы спортом, что ли, занялся. Я вот недавно…
– Какой спорт? Чтобы чем-то таким, это ж надо какую-то стабильность в жизни иметь.
– Ладно, дождь закончился. Я пойду соберусь.
Она прошла в коридор, извлекла комок одежды из стоявшего там саквояжа и скрылась в комнате. Иван почувствовал, что не то от чая, не то от нахлынувших мыслей у него краснеют уши. Притягательность Оли поддразнивала его сквозь стены. С тех пор, как они виделись в последний раз, она стала ещё лучше. Хоть глазком бы. Интересно, она?…
Вышла в джинсах и свитере. Надела плащ, оставив куртку Ивана висеть в одиночестве.
– Ну, давай, мне пора.
Иван вышел в коридор и подхватил её саквояж, она остановила его жестом. Смотрела прохладно.
– Не надо меня провожать. И сумку нести, как школьник. У тебя и так ботинки промокли.
– Ну, как хочешь. Я же просто чтобы тебе помочь, не то что я на что-то претендую. Да и если ботинки уже промокли, им не страшно промокнуть ещё раз.
– Я