Любую вещь иначе назови —
И она уже другою вещью будет —
Так дикий конь в безумнейшей любви —
Уже Пегасом в небеса летит по судьбам!
Медитация 27
«Неверно, будто жизнь подражает искусству, – она подражает плохому телевидению.»
Увы – но телевиденье – и жизнь —
Одинаково далёки от искусства —
Точно – Бог забрал – у человека – мысль —
И в голове у человека стало пусто!
Медитация 28
«Безумие вещь относительная. Кто посмеет утверждать, что вполне нормален?»
Мир ненормален – это так нормально —
Что безумие – всегда – в цветах мечты —
Наш разум – искривляет – идеально —
Добиваясь в чувствах нежной пустоты!
Медитация на мысли 29
«Не старость является самым верным признаком зрелости, а умение не растеряться, проснувшись на оживленной улице в центре города в одних трусах.»
В трусах на улице проснусь – не растеряюсь —
Очнусь вдруг голым – и не удивлюсь —
Эх – зрелость – фантастическая странность —
За хвост – тянущая – вперёд – хмельную грусть!
Медитация 30
«Помню свою реакцию на типичное по своей прозрачности замечание Кьеркегора: „Отношение, которое соотносит себя со своим собственным „я“ (то есть с собой), образовываться должно либо собою самим, либо другим отношением“. Эта концепция едва не довела меня до слез. Господи, подумал я, какой же он умный! (Сам-то я из тех людей, которые, когда их просят описать „мой день в зоопарке“, с превеликим скрипом сооружают от силы два осмысленных предложения.) Правда, я ничего в приведенном замечании не понял, ну и да бог с ним, лишь бы Кьеркегору было хорошо.»
Мудрость иных людей порою так сильна —
Что мы слушаем её с благоговеньем —
Не разумея – в чём же – мысли глубина —
Мы все равно возносим – вверх – её —
с сомненьем!
Медитация 31
«Шли месяцы и положение становилось невыносимым. Я все больше напоминал существо с картины Мунка «Крик».
Годы ползут – и так невыносимо —
Что я – не я – уже – а чьё-то существо —
Господь слепил из нас такую пантомиму —
Что с безобразьем чую странное родство!
Медитация 32
«Церковь считала подобные явления несомненным