– Хорошо, Михаил. Я подумаю…, но кто ты, а кто я? Тебя все знают, а я какое отношение буду иметь к привилегиям правительственного санатория?
– Не беспокойся – я всё устрою. Я знаю – ты очень интересуешься Сталиным. Твоя жена как-то шутливо сказала, что «мой муж прямо помешался на Сталине – читает все книги о нём, смотрит все передачи о Сталине, пишет в газетах постоянно о нём и т. д.» А в этом санатории, точнее, на даче при этом санатории, неоднократно отдыхал Сталин. Думаю, тебе будет интересно что-нибудь новое узнать о твоём «любимом» вожде.
– Согласен, Михаил! Едем!
И вот мы уже отдыхаем в правительственном санатории. Осмотры у врачей, процедуры – всё это необычно для меня. Через неделю попросил начальника санатория:
– Володя, я бы хотел заночевать на даче Сталина. Видел в углу парка это мрачное здание.
– Можно, конечно! Дача практически всегда пустует и мы не делам там ремонт: сохраняем номер Сталина в первоначальном состоянии. Кому не предложу номер – все переночуют, и уезжают на следующий день. Спрашиваю, почему уезжаете – молчат! А обслуживающий персонал утверждает, что всех пугает дух Сталина…
– Ерунда всё это! Я не боюсь!
Путрин ответил:
– Хорошо! К завтрашнему дню распоряжусь – подготовят дачу. Протопим, наполним бассейн, бельё, постельное и т. д. Михаил! Ты тоже будешь ночевать там?
– Нет уж! Я что-то боюсь этого «духа» – а вдруг и правда там бродит Сталин? Николай очень «любит» его – пусть один ночует на даче.
Когда я зашёл в спальню Сталина – просто обомлел. Огромная комната (площадью 50—60 квадратных метров) с пятиметровыми потолками, паркетные полы, большие окна с тяжёлыми двойными шторами, старомодный дубовый стол с телефонными аппаратами, кресла, диван, люстры, торшеры и в углу – квадратная гигантская кровать, на которой можно было спать вдоль и поперёк. При спальне расположена туалетная комната с большой мраморной ванной. Вход в спальню был двойной. По длинному коридору один выход в столовую и большой бассейн, а другой, со стеклянной дверью, непосредственно в парк Мы долго плескались и плавали в бассейне, а затем уселись за столиком в столовой. Обслуживающий персонал давно ушёл, а мы всё никак не могли «закончить» бутылку коньяка. Во втором часу ночи, наконец, Михаил ушёл в свой корпус, и я остался один.
Лежал на огромной кровати – всё плыло и качалось вокруг. Сон не шёл. Навязчивые мысли и думы о Сталине мешали мне заснуть, и я уже пожалел, что остался ночевать в этой огромной и неуютной спальне. Я представлял, как Сталин здесь работал и отдыхал. Было тихо-тихо. Лунный свет пробивался сквозь щели в шторах. Вдруг рядом с окном раздалось громкое уханье – это было ужасно. Потом ещё, ещё и ещё! Мне стало страшно – я начал креститься. Подошёл к шторам, чуть раздвинув их, и стараясь разглядеть в темноте филина. Вдруг явственно услышал лёгкое покашливание и шаркающие шаги – по коридору явно кто-то шёл. Стало жутко – в корнях