Второй подход, напротив, видит главным предметом исследования психологии кантактанта. Оттенки здесь проявлялись лишь в том, в каком контексте предполагалось исследование личности. С одной стороны, больший акцент делался на психологические черты, особенности личности, типологию личностей. С другой стороны, выделялись особенности личности после контакта с НЛО. Позднее с точки зрения этого подхода дискуссионным оказался вопрос о месте «психологии контактанта» в системе психологического знания. Часто в защиту описанного подхода приводился такой аргумент, что он гораздо более «психологичен», что лишь на этом пути можно представить себе уфологическую психологию как органическую часть психологии, как разновидность именно психологического знания. Логично, что подобный подход в большей степени оказался популярным среди психологов.
Наконец, в ходе дискуссии обозначился и третий подход к вопросу. В каком-то смысле с его помощью пытались синтезировать два предыдущих. Уфологическая психология была рассмотрена здесь как научное направление, изучающая воздействие НЛО на человека так и личность кантактанта. В этом случае, естественно, проблематика уфологической психологии представлялась достаточно широкой, практически весь круг вопросов, рассматриваемых в различных школах, уфологическая психологии включался тем самым в ее предмет. Были предприняты попытки дать полную схему изучаемых проблем в рамках этого подхода. Наиболее широкий перечень содержала схема, по моему мнению, которого уфологическая психология изучает:
1. воздействие НЛО на психику человека;
2. личность кантактанта;
3. социальные отношения контактанта;
4. уфологическая психология исследует:
a. изменения психической деятельности людей под влиянием взаимодействия с НЛО;
b. особенности личности контактанта.
Важно, что при всех частных расхождениях предложенных схем основная идея была общей – предмет уфологической психологии достаточно широк, и можно с двух сторон двигаться к его определению – как со стороны личности, так и со стороны психических явлений. По-видимому, такое понимание более всего отвечало реально складывающейся практике исследований, а значит,