– Знаешь, – сказала я, почему-то решив нарушить это романтическое молчание, – мне срочно надо в одно место. Понимаешь куда?
– В туалет, что ли? – хмыкнув, спросил Беккер.
– Угу.
– Да вон за кустик сходи, – смеясь, предложил Виталька.
– Да ты что! – всерьез возразила я. – Эти чудесные цветы подарили мне неповторимое эстетическое наслаждение, и я ни за что не решусь на такое кощунство!
– Идем, я тебя в дом провожу, – сказал Виталька.
– Идем, – сначала согласилась я, но потом с сомнением сказала: – Ой, неудобно что-то. Юлия Николаевна устала, а мы ее разбудить можем.
– Да мы тихо. Ее комната на втором этаже. Хотя, впрочем… – Виталька задумался. – Есть и другой выход. Неподалеку от гаража у нас находится уличный санузел. Он для садовника, но там вполне прилично. Разрешаю тебе туда наведаться.
– Ты останься. Я сама найду, – сказала я. – Объясни только, как пройти.
– Да здесь негде заблудиться. – Беккер ухмыльнулся.
– Может быть. Но так кажется человеку, которому тут все знакомо. А я будто попала на неизвестную планету.
Виталька молча согласился и больше жестами, чем словами, указал дорогу. Я торопливо зашагала по тропинке, не переставая любоваться освещаемыми фонарями клумбами.
Неожиданно мое внимание привлекла лежащая на траве пачка из-под сигарет. Поначалу это возбудило во мне удивление, поскольку данный предмет нарушал сложившееся впечатление о безупречном порядке в саду. «И кто только руку поднял на такую красоту?» – поначалу закружилось в моей голове. Затем заработала логика. «Чье это?» – вопрошал внутренний голос. На вечеринке никто из присутствующих не курил, кроме беккеровского зятя. Но он, будучи человеком состоятельным, предпочитал и сигареты соответствующие. А на той пачке, которую я сейчас довольно тупо разглядывала, отчетливо значилось – «Прима».
Странные подозрения зашевелились в моей душе. Вспомнились встревоженные псы, сон, породивший дурные предчувствия. Мне стало как-то не по себе.
Внутренне собравшись, я двинулась дальше. Неожиданно невдалеке мелькнула чья-то тень. Она удалялась в направлении выхода со двора. Удалялась быстро, почти молниеносно. «Не Юлия Николаевна, не отец семейства… – мелькнуло в моей голове. – Тогда кто?»
– Сто-ой! – заорала я как оглашенная и кинулась за тенью.
Догнать, следуя по тропинке, было просто невозможно, и я, забыв о божественных творениях, произрастающих на клумбах, рванула вперед, минуя райские грядки. Где-то впереди раздался грохот, звон и послышавшаяся за ним матерная ругань. «Я не ошиблась», – подумала я и снова заорала:
– Стой,