Время суток – это ведь тоже граница.
Граница между светом и не светом – и это всё в том же небе!
Мои заблуждения относительно границы произрастают из моей ограниченности.
Я слишком мал для этого бесконечного неба.
Мне дозволено воспринимать лишь крошечный кусочек из всего того, что в нём.
Но я же откуда-то знаю про его бесконечность?
Причём знаю на каком-то надчеловеческом уровне?
Знаю и всё тут.
Однажды в зоопарке заорал лев, заорал по ходу своей львиной Жизни,
И посетители зоопарка на мгновение окаменели от ужаса.
Никто из них не был в тех краях, где гуляют на воле и орут дикие львы.
А рык льва на каком-то непостижимом уровне узнали все.
Так и с небом, так и с человеком.
С одной стороны, человек ограничен и тащит в свои границы что попало,
А с другой стороны, человек настолько бесконечен, что в состоянии осознать границы бесконечного и пойти намного дальше.
Там просто слова уже бесполезны.
Положено делать какие-то выводы или придавать тексту какой-то смысл.
Какие выводы можно сделать относительно бесконечности и ограниченности?
Какой прок от смысла, что будет скрываться в этих выводах?
То-то и оно.
В это мгновение (в то, когда я записываю этот бред, и в то, когда вы его зачем-то читаете) с непостижимой лёгкостью я могу «увидеть» и «представить», как на огромной скорости неторопливо (с точки зрения её размеров) летит в пустоте планета, а на планете я, крошечный я.
И нет двух мгновений – есть лишь одно мгновение.
И нет отдельного меня и неотделимого меня.
И здесь начинается бесконечность, и здесь же заканчивается бесконечность.
Вот оно как…
Сказка о капле
Я стою посреди огромной планеты, и со мной происходит сказка.
Обычное дело, если ты на шаре, а вокруг тебя зима, и на сердце тяжко.
Я вытянул руку и открыл ладонь навстречу небу,
А потом мне на руку прилетела она.
Едва заметная снежинка уютно устроилась на моей ладони,
Немного погостила там и сразу же растаяла, превратившись в крошечную каплю.
Капля засверкала подобно драгоценному камню и тут же исчезла.
Это вся история про то, как ко мне прилетела капля.
Путь её был неблизким, она видела дальние страны и неизведанные миры,
Принесла с собой пылинки с окраин Вселенной и отражения от давно погасших светил.
Она бы могла рассказать так много, если бы успела.
Или если бы я понимал язык капель-путешественниц.
Но как сложилось – так сложилось.
Всего одно неуловимое мгновение – и всё закончилось!
Чего во мне больше – хорошего или скверного, правильного или ошибочного, достойного или позорного?
Можно отмахнуться от этого вопроса. Сказав привычно, что он не имеет смысла.
Глубокомысленно заметив, что в мире всё относительно, и нет