Подчас бывает, но, возможно,
Не в этом-то вся соль, вся суть.
И так случается порой,
Что прежней жить нельзя игрой.
XXXI
Но говорил ещё Эразм,
Наверное, из Роттердама:
Возможно же энтузиазм
На старое направить прямо,
Чтоб возродить его идею.
Но иногда так много клею
Мы тратим, тщетно собирая,
То, что когда-то было раем.
Ни ауры уже его,
Ни света нет, ни ореола —
Слетело, как со струн Эола
Спадает стон, – и ничего.
И только рук одних полёт
Способен оживить стан нот.
XXXII
Наверное, кого-нибудь
Привлечь и может стан девицы,
Другой же обожает грудь,
А третий ниже поясницы
Привык задерживать свой взгляд,
Смотря на что-то, только вряд
Всё это сможет взять вас в плен,
Когда уже не встанет ч ….
Но, если нужно, – как Гомер,
Как все поэты близорукий,
Из всех частей, пожалуй, руки
Себе избрал бы я в пример:
Непревзойдённый хиромант,
Имел я некогда талант…
XXXIII
Но понимаю, это – фетиш:
Опрятность пальчиков, ногтей
У каждой первой, верно, встретишь
Средь тела и его частей.
На каждой улице салон
Для красоты уж возведён,
Поэтому теперь о ножках
Заботятся и не немножко
Да перед зеркалом make-up
По полчаса всегда наводят,
Потом на улицу выходят,
Чтоб ногтиком кого-то – цап!
Но я в любви не анатом:
Влюбляться лучше целиком.
XXXIV
Один я помню чудный миг,
Когда прелестница (вот счастье!),
Оборотив ко мне свой лик,
Меня схватила за запястье
И говорила горячо.
В другой раз сам я за плечо
Вдруг приобнял её чуть-чуть,
Она же – голову на грудь.
Так раскрывают нам объятья
Они и с ними целый мир
Души, восторженный клавир,
Но вдруг для них вы – только братья.
Нет, не сулит, быть может, мирт
Непринуждённый этот флирт.
XXXV
Но в нашем фокусе не то
Уже должно быть – наш Андрей
Направил вновь своё авто
Домой. Средь зимних фонарей
За полусонным, запотелым
Окном жизнь целая летела.
Уже проигран старый гимн;
Из труб клубами вьётся дым;
Звенят трамвайные пути;
Детишки с сумками, с портфелем
Идут к занятиям; успели
Таджики двор уж подмести;
А круглодневный магазин
Давно открыт раз был один.
XXXVI
Но этого не замечая,
От удовольствий уж не рад
Андрей во двор свой заезжает,
И встал. Коробка – автомат.
Он лёг, назад откинув кресло,
Перед