Беллами погнал их к двери.
– Выходите все, – охрипшим усталым голосом проговорил он.
Когда все до единого постояльцы хижины были бесцеремонно выдворены за дверь, Беллами побрел к Уэллсу, который лихорадочно рылся в медикаментах.
– Чем я могу помочь? – спросил он.
– Просто не своди с нее глаз.
Уэллс расшвыривал бинты и ампулы, молясь, чтобы среди них был антидот, и чтобы он смог этот антидот узнать. Уэллс проклинал себя за то, что так мало занимался биологией. Он проклинал себя и за то, что плохо слушал Кларк, когда она рассказывала о своих занятиях медициной, вместо этого любуясь блеском ее глаз. А теперь вот эти глаза могут погаснуть навеки.
– Лучше поторопись, – донесся от походной кровати голос Беллами.
Уэллс резко обернулся и увидел, что Беллами сидит возле Кларк на корточках и отводит с ее бледного лица спутанные волосы. Эта картина немедленно воскресила в Уэллсе ярость, которую он испытал, когда увидел, как Беллами целует Кларк в лесу.
– Не прикасайся к ней. – Резкий тон заставил Беллами вздрогнуть. – Я хотел сказать… отодвинься, чтоб ей было чем дышать.
Беллами встретился с Уэллсом глазами.
– Она недолго будет дышать, если мы не придумаем, как ей помочь.
Уэллс снова повернулся к аптечке, уговаривая себя сохранять спокойствие. Взгляд его зацепился за оранжевый пузырек, и парень чуть не рухнул на землю от облегчения.
Несколько лет назад в Эдем-Холле выступала с лекцией группа ученых. Они разрабатывали универсальное противоядие, препарат, который повысил бы шансы на выживание человечества, когда оно наконец вернется на Землю. Ведь, мало того что люди Колонии лишились природного иммунитета, так еще, вполне вероятно, множество земных растений и животных мутировало, и старые антидоты, скорее всего, теперь бесполезны. Кларк слушал эту лекцию целую жизнь назад, еще до знакомства с Кларк и до того, как Вице-канцлер заставил ее родителей ставить опыты на людях, чтобы узнать, как воздействует на них радиация. Он вынужден был присутствовать на этом мероприятии в качестве сына Канцлера, ни минуты не думая, что когда-нибудь ступит на Землю. И тем более уж о том, что ему придется при помощи этого противоядия спасать жизнь любимой девушки.
Набрав в шприц жидкость из пузырька, Уэллс поднес иглу к вене на руке Кларк и застыл. В сердце билась тревога. Что, если он напутал с лекарством? Или сделал что-то неправильно, и в кровь Кларк попадет смертельно опасный пузырек воздуха?
– Дай сюда, – резко сказал Беллами, – я сделаю.
– Нет, – твердо ответил Уэллс.
Хоть ему и мерзко было себе в этом признаться, он не мог вынести мысль, что Кларк будет спасена благодаря Беллами. По его, Уэллса, вине она оказалась на Земле в первой партии колонистов, но она не умрет из-за него.
Он одним движением проткнул шприцем тонкую кожу и нажал на поршень, загоняя антидот в вену, а потом взял девушку за руку и шепнул:
– Кларк, ты