И потому Он прячет Свое Божество под «завесой плоти» (Евр. 10:20), в «образе раба» (Фил. 2:7). А то, что спрятал Бог, человек найти не может. Поэтому Христос говорит ученикам: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал» (Ин. 15:16). Поэтому и на Кресте Он молится о Своих палачах: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23:34). Поэтому Он говорит о хулящих Его, что хула на Сына Человеческого простится (Мф. 12:31).
Св. Иоанн Златоуст так говорит об этих словах: «Христа не знали, кто Он был; а о Духе получили уже достаточное познание… Слова Христа имеют такое значение: пусть вы соблазняетесь Мною по плоти, в которую Я облекся… Я вам отпускаю то, чем вы Меня злословили прежде креста, даже и то, что вы хотите распять Меня на кресте, и самое неверие ваше не будет поставлено вам в вину… Но что вы говорили о Духе, то не будет прощено вам… Почему? Потому что Дух Святый вам известен, а вы не стыдились отвергать очевидную истину»97.
В определенном смысле Христос был именно таким, как булгаковский Иешуа Га-Ноцри из «Мастера и Маргариты». Таким был «имидж» Христа, таким Он казался толпе.
И с этой точки зрения роман Булгакова гениален: он показывает видимую, внешнюю сторону великого события – пришествия Христа-Спасителя на землю, обнажает скандальность Евангелия, потому что действительно нужно иметь удивительный дар Благодати, совершить истинный подвиг Веры, чтобы в этом запыленном Страннике без диплома о высшем раввинском образовании опознать Творца Вселенной.
Мы привыкли к представлению об Иисусе-Царе, Иисусе-Боге, с детства слышим молитвы: «Господи, помилуй», «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного». А такие произведения, как картины Ге или, в меньшей степени, Поленова, или тот же «Мастер и Маргарита» помогают нам понять всю невероятность и парадоксальность апостольской веры, почувствовать ее «болевой ожог», позволяют нам вернуться в точку выбора…
Но Булгаков обнажает всю глубину этого выбора: глаза здравого смысла и научного атеизма он вставил в глазные впадины Воланда. Тот, кто поверит бытовой очевидности, окажется все же союзником сатаны…
Зачем Воланду нужен роман?
Воланд появляется в Москве в ту минуту, когда Берлиоз отчитывает Бездомного.
«Речь эта, как впоследствии узнали, шла об Иисусе Христе… Очертил Бездомный главное действующее лицо своей поэмы, то есть Иисуса, очень черными красками, и тем не менее всю поэму приходилось, по мнению редактора, писать заново…
Иисус у него получился ну совершенно живой, некогда существовавший Иисус, только, правда, снабженный всеми отрицательными чертами Иисуc.
Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем – простые выдумки, самый обыкновенный миф» (гл. 1).
«Наезд» Берлиоза на Бездомного – это отражение той полемики в рамках советского