После войны, на 19-м Сьезде ВКП (б), переименованном в КПСС, Сталин просит о своей отставке с поста Генерального секретаря (с сохранением других важных постов), по одним данным получает ее, по другим – нет. Новые идеи – оставить партии идеологию, полноту реальной власти отдать «хозяйственникам», а также установить курс зарубежной валюты (доллара) в привязку к реальному золотому содержанию.
С 1 марта 1953 г. здоровье Сталина стремительно ухудшается (инсульт, потеря сознания, дыхание Чейна-Стокса), 5 марта он умирает.
Сын, Василий Сталин появляется повсюду, в том числе, в китайском посольстве, с информацией «Отца отравили», надоедает всем, отправляется во Владимирский централ, становится механиком на тюремном хоздворе. В 1960 г. освобождается, получает трехкомнатную квартиру – и снова является в посольство КНР с известным заявлением. Опять попадает в тюрьму, теперь уже Лефортово, через год определяется на жительство в Казань, закрытую для посещения иностранными гражданами, где в скором времени умирает.
Светлана Аллилуева в 1966 году приезжает в Индию, сопровождая прах гражданского мужа, является в посольство США, просит убежища. В Америке выходит замуж за архитектора, становится Ланой Питерс, пишет воспоминания, путешествует по миру. В 1984 г. возвращается в СССР, и, не находя общего языка с оставленными сыном и дочерью, переезжает из Москвы в Грузию. Снова отбывает в США (штат Висконсин), живет в доме престарелых, умирает от рака в 2011 году…
…Сталин не кричит, топая ногами, сверкая глазами: «Уничтожить такого-то, незамедлительно». Так у авторитетов не принято. Речь размеренна, внешне логична. Человек, чем-то не угодивший Секретарю, исчезает через месяц-два после рокового собеседования, в связи с другими «вновь открывшимися обстоятельствами». Иногда прежде его исключают из партии, переводят на нижестоящую должность, либо выводят в отпуск. Со Сталиным можно спорить – если оппонент невообразимо далек от власти – или того требует суровая реальность (время Великой Отечественной войны). Такое положение вещей во-первых, забавляет Хозяина, во-вторых, несколько успокаивает и обманывает окружение. Если сторонний, не понимающий, с кем говорит собеседник заявляет Джугашвили «нет», обсуждение переносится в ведение Центрального Комитета. ЦК состоит из людей, понимающих суть происходящего с полуслова, схватывающих колебания «линии партии», т.е., ход мысли одного человека, на лету. «Большинство так решило, не я» – замечает авторитет, – и спокойно раскуривает трубку.
Внешне Коба не очень любит лесть, порой делает тем, кто усердствует в этом, не слишком строгое замечание. Впрочем, с некоторого момента (пожалуй, 1932 год), если газета, журнал, отдельный литератор, не выписывают в текстах сколько-то фраз вроде «Слава великому Сталину», появляется диссонанс с общественным