– Задрало меня все в этой Чечне, – зарычал прапор. – Третий год тут парюсь. Сыну на учебу хочу заработать. А так, видал бы я в гробу эту службу.
Стоявший рядом Верещагин положил собеседнику на плечо руку:
– Ладно, прапорщик, не бухти. Работа у нас такая. На гражданке отдохнешь. Выйдешь на пенсию, на рыбалку ходить будешь или на даче цветы выращивать. Красота…
– Доживу ли до пенсии? – совсем уж по-стариковски вздохнул уставший «кусок».
Притушив ногой окурок, десантник попытался приободрить собеседника:
– Не хандри! Груз доставим, а там и отметить это дело можно будет. У меня неприкосновенный запас имеется. Накроем поляну, барашка для шашлыка достанем. У меня знаешь как один сержант шашлыки жарить умеет? Пальчики оближешь! Снаружи с корочкой, а внутри мясо душистое, сочное, во рту тает.
Прапорщик внимательно посмотрел на десантника. Он чему-то усмехнулся в прокуренные усы, сверкнул металлическими фиксами и совсем уж по-свойски сказал:
– Ты, капитан, не грузи! Спрашивай прямо, что надо. Я ведь не студентка, чтобы ко мне подкатывать.
– Ты знаешь, что за груз везешь? – капитан, что называется, взял быка за рога.
– Так, всего понемногу. Сборная солянка. Амуницию для мотострелков. «Калаши» для местной милиции. Несколько приборов ночного видения, комплекты формы. – Прапорщик прервал перечисление, недоуменно уставившись на капитана. – А в чем, собственно, дело?
– Сам груз получал?
– Нет. Подполковник Кривонравов и его люди получение и погрузку от начала до конца проводили.
– А так бывает? – недоверчиво переспросил десантник.
Прапор взорвался:
– Ты что, капитан, только вчера родился?! У нас и не такое бывает. Я приказы начальства не обсуждаю. Ты прямо предъявы какие-то гонишь. Что, из груза что-то пропало?
Верещагин понял, что раскричавшийся прапорщик знает о грузе ровно столько же, сколько и он полчаса назад. Раздухарившегося прапора следовало немедленно успокоить. Он, кажется, действительно устал от военной пахоты. Такое в Чечне случалось. И это на войне было самым опасным. Верещагин это точно знал. В таком состоянии люди перестают чувствовать опасность, перестают бояться, а их инстинкт самосохранения отказывается работать. В таком состоянии человек может наделать массу глупостей.
Слегка встряхнув прапорщика за плечи, Верещагин сказал:
– Все, уважаемый, остынь. Пора трогаться. И так время потеряли.
– Что с водилой делать? – указав кивком головы на лопоухого, спросил прапорщик.
– Я «Урал» поведу. Парнишка не скоро оклемается.
Прапорщик тут же предложил свои услуги:
– Может, мне баранку покрутить?
– Еще успеешь. Ты лучше за своими орлами присматривай, – помогая водиле подняться, отрубил капитан…
Когда колонна подходила к перевалу, небо посерело. Погода портилась. С севера пришли тяжелые тучи. Налитые свинцом, они ползли по небосклону, цепляясь за вершины гор. В