Ян очнулся на полу в грязной камере. Рядом сидел чумазый бомж в рваных штанах с расстегнутой ширинкой и с любопытством рассматривал нового сокамерника.
– Закурить есть? – спросил он Яна, увидев, что тот открыл глаза.
– Пошел ты! – Ян попытался сесть. Голова болела невыносимо, к горлу подступала тошнота.
Бомж послушно отполз в угол и завозился с ширинкой. Тошнило уже просто невыносимо. Спасло от выворачивания наизнанку только лязганье двери: Яна вызвали на допрос.
На допросе жирный мент пытал Яна. Он отбросил зубочистку, подтолкнул к нему чистый лист бумаги и ручку:
– Давай, пиши, как вас тут готовили к терроризму. Если напишешь, то мы тебя не посадим, а так, найдем за что посадить тебя. Как говорится: был бы человек, а статья найдется. Нам дан приказ прикрыть вашу секту. Вас надо остановить, а то вдруг все вас слушать будут, как тогда народ в узде держать? А, давай, подписывай, что тут у вас оргии были, что насилие происходило, вымогали деньги, заставляли квартиры переписывать и повесили кого-то. Мы уже смонтировали фильм про вас.
Ян молча смотрел на него, сдерживая напряжение. Дрожащие руки непроизвольно сжимались в кулаки.
– Че-то я не понял, чего сидим – кого ждем? Кина не будет, – мент радостно засмеялся своей шутке и снова сунул Яну под нос ручку.
– Видел, чем вы тут занялись, я ничего подписывать не буду, – заявил возмущенный открытой ложью Ян. – Если у вас заказ правительства – это ваши проблемы. А я знаю, что это святой человек, и он ни в чем невиновен. Он не делал ничего, что вы ему приписываете. А ваши монтированные фильмы я видел, засуньте себе их в задницу. Я всегда знал, что по телевизору гоняют одну ложь и пропаганду. Там одни фейсы работают, что еще от них ждать? Я тут был и сам все видел, как есть. Так что, пошли вы. Я буду давать только правдивые показания.
– В каталажку его! – заорал взбешенный мент. – Пристегните его наручниками к решетке и избейте дубинками. Посмотрим, как он потом заговорит, сектант проклятый!
– Есть! – заорал опер и потащил вместе с еще тремя сотрудниками Яна из кабинета.
Глава 4. Привидение
Весь синий от побоев Ян с трудом ковылял домой. Его долго пытали, но он не стал давать лживых показаний, и ментам пришлось его отпустить.
Из ментовки его вышвырнули под утро. Старший лейтенант криво усмехнулся напоследок и шутливо ткнул его кулаком куда-то в бок. Ян поморщился от боли: его били несколько часов подряд, и любое прикосновение к телу казалось обжигающим. Он обернулся, посмотрел на этого сытого мужика в упор, вложив во взгляд всю накопившуюся за прошедшую ночь ненависть. Лейтенант не выдержал первым и опустил глаза. Ян толкнул тяжелую дверь и вышел.
«Вот он мир, – негодовал Ян, – нет никакой справедливости, торжествует ложь, насилие! Не верю я в эту жидовскую дерьмократию, все это обман! Очередной обман! Ошо посадили в тюрьму и выперли из свободной Америки тоже поэтому: