Когда мама и Катя добрались до дома, там никого не было. Отец все еще был на работе, а Валя наверняка побежала к Сергею – часы показывали седьмой час вечера, а значит, Сергей уже должен был вернуться с автобазы.
Перекусив, Катя отправилась на огород. Она принялась поливать грядки и, стоя с шлангом, из которого слабая журчащая струя воды сочилась на выкопанные вдоль картофельных кустиков взрыхленные дорожки земли, смотрела на соседний двор. Сегодня там было пусто. И вчера тоже никто не показывался. Буйные соседи с наколками, поселившиеся по соседству месяц назад, куда-то пропали. Возможно, Валя даже была права, когда шептала сестре, что к ним из города приезжали какие-то бандиты на самом настоящем джипе, после чего любители ночных пьянок спешно собрали вещи и исчезли в неизвестном направлении.
Во дворе раздался шум и голоса. Выглянув с огорода, Катя увидела папу и четверых мужчин с ним. Сначала она испугалась – бандиты?! – но затем узнала в одном из визитеров соседа по фамилии Зиновьев, а в другом мужика из соседнего квартала, работавшего, кажется, вместе с папой.
Торопливо закончив с поливкой огорода, Катя шмыгнула в дом. Взрослые сидели в продуваемой сквозняками, а оттого не такой душной, как остальная часть дома, летней кухне. Они расселись за столом, на котором стояли канистра с пивом и наполненные стаканы. Мама не мешала мужским посиделкам – она села в комнате, перед стоявшем в углу, у окна, стареньким телевизором, и принялась смотреть какую-то передачу про советских артистов. Катя сделала вид, что пошла в их с Валей комнату, но удержаться не могла. Привычно прокралась к двери в летнюю кухню и навострила уши, вслушиваясь в голоса.
– Семеныч ходил в райисполком… Встречался с какой-то райкомовской шишкой. Объяснял ему на пальцах, что это дорога вообще в никуда. Чтобы у нас тут был порядок, нужно, чтобы к Замаячному относились, как к обычному городскому району, а не как к дыре.
– И чего шишка сказала?
– Чего… Райкомовская тварь заявила, что в Замаячном, видите ли, незаконно построенный жилой фонд.