Кхарнари одобрительно загудели, один из них погрозил засевшему на крыше поджигателю кулаком.
– Так что, – завершил свое воззвание Оле, – спускайся-ка лучше сейчас, а мы тебя до каталажки проводим. В целости и сохранности, обещаю.
Злодей, похоже, призадумался. Пойманных на месте преступления кхарнокрадов, а так же тех, кто причинял вред важенкам и детёнышам, били смертным боем. Иногда появившийся вовремя патруль стражи спасал преступникам жизнь.
– Сейчас! – прошептал Оле. – Наши уже на крыше должны быть, сейчас его прихватят. Главное, чтоб он фортель никакой напоследок не выкинул, – и Сван снова заорал во всю глотку: – Эй, ты там! Надумал что-нибудь?
– Надумал! На радость Драконам!
Стоящий на краю крыши поджигатель вдруг резко взмахнул рукой, ударил себя в грудь и, согнувшись, шагнул вперед. Рука подбежавшего стражника схватила воздух.
– С крыши он мог и не прыгать, – согревая у лампы замерзшие в леднике руки, сказал доктор Трюг. – Удар ножом и так был смертелен, странно, что хватило сил еще сделать шаг. Видимо, очень хотел умереть. Хельга, я еще нужен вам здесь?
– Нет, Олаф, спасибо.
– Сегодня у меня лекции в Университете. Не хотелось бы их прерывать, но в случае необходимости – к вашим услугам.
Проходя мимо забившейся в угол в обнимку с Вестри Герды, доктор Трюг остановился, порылся в карманах и протянул ученице Флорансы облатку в белой обертке.
– Леденец из сока кошачьей травы. Не бойся, он сладкий. Успокаивает. Да, не все в этом мире нужно видеть юным девам. Всего хорошего, хессе.
Перо скрипит и брызжет чернилами. Старое, надо бы поменять.
«В сорок третий день весны восьмого года правления Хрольва Ясного некий человек пытался поджечь городскую кхарню. Будучи преследуем стражей и горожанами, поднялся на крышу храма Хандела, ударил себя ножом и бросился вниз».
Если служители Палаты Истины узнают имя поджигателя, я, занося эту запись в том хроники, упомяну его. Если нет, он так и останется для потомков «неким человеком». Почему-то решившим погубить важенок и детенышей кхарнов, а потом убившим себя.
– Хельга, что ему грозило?
– Он не успел совершить преступление, так что судили бы только за намерение. В таких случаях обычно наказывают плетьми, а потом отправляют в тюрьму. Злодей трудится на благо города, пока не покроет ущерб, который мог причинить. Работа самая грязная и неприятная,