К реке выбежала девушка лет пятнадцати—шестнадцати с ведёрком в руке, бросила его на пляж и, не останавливаясь, забежала в реку по пояс, поднимая босыми ногами столпы брызг. Она развернулась к тропинке, ведущей к дому, и с улыбкой ждала появления преследователя. Эльза была совершенно не похожа на Яниса: чёрные брови и чёрные, отдающие в синеву, густые длинные волосы, доходившие девочке до пояса. Тёмно—зелёного цвета большие глаза озорно смотрели на мир, слегка припухлые губы, светлая с оттенком загара кожа. Только материал её платья, отдалённо представлявшего собой сарафан, был таким же, что и у одежды брата. Девушка была прекрасно сложена, любому, увидевшему её, юноше она, несомненно бы, понравилась. Янис не заставил себя долго ждать. Появившись на берегу, он, не останавливаясь, побежал к Эльзе, не обращая внимания на брызги, которые та тотчас же начала поднимать обеими руками при его приближении. Он схватил её, и они вместе, заливисто смеясь, упали в воду, окунувшись с головой. Порезвившись в воде еще немного, дети вышли на берег. Янис снял рубаху, выжал из неё воду на песок, затем перекинул через плечо.
– Опять тебе не спится, давно проснулась?
– Не все такие сони, как ты, родители уже скоро вернутся, а у нас ничего не сделано! – с капризными нотками в голосе ответила Эльза.
– Не переживай, все успеем. Здесь дел то на час максимум, принеси ещё воды, я пока наколю дров и разведу огонь. Сегодня приготовим рыбу, которую я вчера вечером выловил.
Янис зачерпнул в ведро воды из реки, достал из прибрежной травы кукан с тремя крупными рыбинами и направился к хижине. Эльза послушно побежала за ним, по пути, склоняя голову набок, она выжимала потоки воды из густых волос.
***
Где—то в глубине леса на небольшой поляне среди деревьев остановился грязно-серый кабан с огромными клыками, по которым обильно стекала слюна. Он водил головой из стороны в сторону, жадно втягивая в ноздри воздух. Часто дышал, если бы его увидел кто—нибудь не особо храбрый, то приписал бы ему вырывающийся из ноздрей дым. Было заметно, что зверь что—то учуял, и теперь определял направление,