Вытащил из сейфа несколько пачек долларов – домашний запас «налички», который держал у себя на всякий случай, но до нужных ста пятидесяти тысяч – первого «взноса» – было далеко, затолкал пачки в синюю сумку с надписью «Белфаст», озабоченно подумал о том, что деньги все равно придется брать взаймы, может быть, даже придется попросить кредит в Центробанке у зама председателя, с которым он был хорошо знаком, перебросить кредит в посреднический банк и там превратить его в наличные деньги, поскольку напрямую «наличку» в Центробанке брать нельзя.
Белозерцев закрыл сейф. Он уже немного пришел в себя. Первое оглушение, когда все предметы перед глазами двоятся, троятся, а у самого носа, словно у инфарктника, бегает прозрачная черная строчка, осталось позади, и Беозерцев обрел способность соображать.
В офисе долларовой «налички» тоже оказалось мало: все-таки совместное предприятие «Белфаст» – это совместное предприятие, «джоинт венче», а не обменный пункт по превращению «зеленых» в «деревянные» и наоборот, все деньги находятся в работе, в движении, лежит и покрывается пылью только самая необходимая малость – две-три тысячи долларов, и все, поэтому Белозерцев и примчался домой.
Хоть и не считал никогда Белозерцев, какой долларовый припас он держит у себя дома, в личном сейфе, но все-таки ему показалось, что денег оказалось меньше, чем он клал сюда, и поэтому он подумал с тупым удивлением, а не забиралась ли в сейф Ирина? Нет, вроде бы не должна, от сейфа у нее нет ключа.
А с другой стороны, он столько раз оставлял ключ в толстой, послушно-тяжелой двери сейфа, уходил, – он вообще не делал секретов из того, что держит в своем сейфе… Показалось, что из сейфа вытек золотой ручеек. С другой стороны, денег у него, в конце концов, столько, что их можно не считать… Хотя сколько бы их ни было, а наступает некий непредугадываемый момент – и их не хватает. Как, например, сегодня.
Не обращая внимания на жену, Белозерцев отнес сумку в прихожую, сказал там кому-то громко:
– Да вы располагайтесь, ребята, чувствуйте себя как дома. Не стесняйтесь. Пойдемте, я вас со своей женой познакомлю. Зовут ее Ириной Константиновной.
– Это мы знаем, – деликатно, стараясь не шуметь, так, чтобы два голоса прозвучали, словно один, отозвались люди, находившиеся в прихожей.
– Проходите, – вновь пригласил их Белозерцев. – Ирина, это ребята из службы безопасности нашей фирмы, они пока побудут у нас дома. Мало ли что…
Ирина Белозерцева с трудом расклеила слипшиеся от слез глаза. На пороге комнаты стояли двое рослых – на голову выше Белозерцева, по-гренадерски плечистых, улыбчивых парня. Даже невооруженным глазом можно было определить, что это – братья-близнецы: они имели не только одинаковые фигуры, но и одинаковые лица, улыбчиво-открытые, крестьянские, бесхитростные – такие лица: еще сохранились в сельской глубинке, где-нибудь на Севере, в Архангельской или Псковской губерниях.