Через пять минут главнокомандующий открыл совещание. (Маннергейм единственный из всех присутствующих обходился без знаков различия на мундире. Зачем они ему, когда его и так знает в лицо вся Финляндия). Начать маршал решил с того, чтобы поделиться частью своего хорошего настроения. Вернее, частью того, что сделало это настроение. Прекрасные известия пришли из Франции. Генерал Гамелен через несколько дней представит премьер-министру Даладье записку о высадке морского десанта под видом добровольцев в районе Петсамо[12], захвате города и дальнейшем его использовании как перевалочной базы англо-французских сил.
И уже известно, что Даладье одобрит план и его реализация – дело самого ближайшего будущего.
Маршал Маннергейм
Вот та часть, которой собирался поделиться с офицерами главнокомандующий. К сожалению, он мог поделиться частью, а не целым. Еще одни приятные известия, поступившие сегодня утром, носили строго конфиденциальный характер и не подлежали разглашению. Сообщил их маршалу начальник финской разведки полковник Меландер, сведения пришли по его разведканалам. Но в их достоверности сомневаться не приходилось. Так вот, англичане и французы готовят бомбежки с воздуха советских нефтепромыслов с одновременным введением союзнического флота в Черное море и вторжением экспедиционного корпуса на Кавказ. Чем думают подтолкнуть Германию к вступлению в войну с Россией, а переговоры с Гитлером о совместных действиях против Сталина, которого боятся больше Адольфа, они начнут сразу после первых бомбежек нефтепромыслов. И тогда Сталину сразу станет не до Финляндии. Англичане с французами, просмаковал Маннергейм приятную мысль, собираются поторопиться, пока Сталин занят войной с Суоми, поглощен ею, она оттягивает его ресурсы.
Если бы маршалу сказали бы, что люди, которые нарушат англо-французские планы, находятся сейчас в колонне, остановленной взрывом моста на одной из лесных дорог, соединяющих русский тыл с передовой, стоят возле горящих автоцистерн, он бы только рассмеялся и с его прекрасным настроением ничего бы не случилось…
Лейтенант Перепелкин оказался старшим из оставшегося в живых комсостава пехотного батальона, направлявшегося на передовую. С ним сейчас и говорил капитан Шепелев. Они сидели на ящиках с консервами на обочине дороги неподалеку от одного из уцелевших грузовиков.
– Это уже хорошо, что все трактора целы. Цистерны спихнете на обочину. Туда же разбитые грузовики. Груз из них распределите по оставшимся машинам.
Капитан взглянул на догорающие автоцистерны, которые скоро превратятся в обугленные скелеты. Мимо них бойцы пронесли раненого, зажимавшего живот руками в вязаных перчатках. Перчатки были насквозь мокрые